Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде

В последние полгода существования «Времени» на его редакционных совещаниях были приняты к изданию драма Гете «Торквато Тассо» в переводе В. А. Зоргенфрея с редакторскими поправками А. Блока, сделанными для «Всемирной литературы» (протокол редакционного совещания, 5 ноября 1933 г.)[838]; антология французской поэзии «От романтиков до сюрреалистов» в переводах Б. К. Лившица с предисловием В. Саянова и примечаниями Н. Я. Рыковой (там же)[839]; «Воспоминания Ленца» — знаменитые мемуары лифляндца Ленца, прожившего в России около 50 лет в период с 1833 по 1883 год, которые предложил подготовить к изданию В. Н. Княжнин (Ивойлов) (протоколы редакционных совещаний, 27 декабря 1933 г., 26 января 1934 г.)[840]; серия избранных мемуаров иностранцев о России (Россика) под редакцией будущего известного советского филолога-западника и компаративиста М. П. Алексеева (протокол редакционного совещания, 28 июня 1934 г.)[841]. Эти планы свидетельствуют о том, что программа издательства, не выйдя за рамки определенной ему в 1925–1926 годах типизации, описала почти полный круг: продолжая работать над своим «фирменным» направлением — авторизованными или иным образом культурно актуализированными и «лабораторно» подготовленными отдельными изданиями и собраниями сочинений иностранных писателей, «Время» вернулось к темам, с которых началась его деятельность в начале двадцатых — поэзии (тогда это были стихотворения отечественных авторов — Зоргенфрея, Садовского, теперь — переводы иностранных авторов, сделанных поэтами-переводчиками, некогда принадлежащими в целом к тому же модернистскому кругу, В. Зоргенфреем и Б. Лившицем) и мемуарной литературе (также теперь не отечественной, а иностранной), которая в свое время сыграла важную роль для самоопределения создателей издательства в «шуме» современности. Можно заметить и возвращение старых имен: издавая драму Гете «Торквато Тассо», переведенную Зоргенфреем и отредактированную А. Блоком для «Всемирной литературы», издательство оборачивалось на то основополагающее влияние, которое когда-то оказал А. Блок — его личность, представления о переводе, о современности — на стоявших при основании издательства В. А. Зоргенфрея и Г. П. Блока; сотрудничество с В. Н. Княжниным отсылало к той же эпохе, когда Зоргенфрей надписал свой вышедший во «Времени» сборник стихов «Страстная суббота» (1922) «Владимиру Николаевичу Княжнину с чувством близости В. Зоргенфрей. 13/III 22»[842], а Г. П. Блок со значением сообщал Б. А. Садовскому о своем знакомстве с Княжниным[843].