Читаем Конец институций культуры двадцатых годов в Ленинграде полностью

2) Переводы с русского языка на иностранные — показ героев пятилетки зарубежному пролетариату. Революционное значение такого показа (фотоочерк в — 24 часа рабочего Филиппова — и его успех за границей).


За докладом последовали вопросы.

Тов<арищ> Вальдман — каким материалом пользоваться при составлении истории заводов, принадлежавших до революции иностранцам? Можно ли получить доступ к архивным материалам?

Докладчик — секции переводчиков следует связаться с особой организацией, ведающей историей заводов (персонально с тов<арища-ми> Мирошниченко и Евсеевым).

Тов<арищ> Варшавская — советская общественность не поддерживает зарубежных пролетарских писателей. Как нам им помочь?

Докладчик — следует поставить этот вопрос в РАПП и войти в контакт с Международным бюро революционной литературы. Произведения зарубежных пролетарских писателей следует обсуждать на рабочих собраниях и посылать автору коллективные письма.

Тов<арищ> Хальме — был ли поднят вопрос о показе героев пятилетки — иностранцев?

Докладчик — специально — нет, но это само собой разумеется. Следует показать работу не только героев, но и рядовых иностранцев.

Тов<арищ> Ксанина — о чем писать ударникам, в частности, — иностранцам?

Докладчик — они должны осуществлять лозунг «большого искусства большевизма». Писать надо о героях пятилетки, об истории заводов. Иностранец должен рассказать о жизни рабочих за границей.


Прения.

Тов<арищ> Варшавская — опыт рассылки анкет[973] о произведениях бельгийского пролетарского писателя Тусселя[974] дал блестящие результаты, но его забросали грязью и он повернул вправо. Также произошло и с другими писателями.

Тов<арищ> Троповский — различие в работе писателей и переводчиков. Первые говорят, вторые в рабстве у оригинала. Отсутствие за границей идеологически ценной литературы (ее там 1 %) делает переводчиков безработными. Остается переводить советскую литературу на иностранные языки, но для этого у большинства переводчиков не хватает квалификации. Переводчик должен переключиться на критику, т. е. давать критические обзоры или отрывки в переводе, с критическими замечаниями. Настоятельно необходимо расширение критического отдела в журнале «Иностранная литература и революция»[975]. Говорить о необходимости поворота переводчиков лицом к советской действительности — излишне, т. к. огромное большинство никогда от нее не отворачивалось.

Тов<арищ> Вальдман — переводчик не столь пассивен, как говорит тов<арищ> Троповский. Переводы на иностранные языки могут производиться под редакцией, учитывая высокий уровень переводческой техники за границей. Переводимую литературу следует выбирать осмотрительно.

Тов<арищ> Хальме — искусство перевода за границей стоит высоко только в техническом отношении. Касаясь перестройки мировоззрения переводчиков, следует сказать, что без марксистско-ленинского воспитания оно невозможно. Перестройка — не дополнение к старому, а основная перемена всего мировоззрения. Большинство переводчиков не разбирается в литературных группировках, имеющихся у нас; тем труднее будет им разобраться в различных уклонах, существующих в зарубежной пролетарской литературе. Переводчики недостаточно активно проталкивают нужные произведения. При выборе произведений для перевода на иностранный язык надо знать, к какой группировке принадлежат их авторы. «Трибуны»[976] для печатания наших произведений имеются — в скором времени будет организовано отделение кооперативного издательства для иностранных рабочих в Ленинграде.

Тов<арищ> Варшавская — благодарит докладчика за ценный доклад. Необходимы и другие доклады — может быть в порядке обмена с секцией переводчиков.


Заключительное слово докладчика.

Доклады, подобные сегодняшнему, нужно посещать. Прения протекали вдали от принципиальных вопросов. Практические вопросы нужно вырешить, поставив доклад секции переводчиков в секретариате ФОСПа. Тов<арищ> Варшавская не права, призывая к мягкости в критике. По отношению к пролетарскому писателю критика должна быть беспощадна. Выступление тов<арища> Троповского — тревожный сигнал. Фактически он зачеркнул все задачи, которые были поставлены в докладе. Утверждение, что переводчик обречен на пассивную роль — глубоко неправильно. Взгляды Троповского, если развивать их последовательно, — реакционны. То же самое относится к утверждению, что нужная нам литература составляет лишь один процент зарубежной литературы. За границей переводят только литературу правых попутчиков.

Нельзя пасовать перед трудностями. Тов<арищ> Хальме был совершенно прав, когда подчеркивал, что с затруднениями нужно бороться и их преодолевать.

После краткой информации тов<арища> Хальме о том, что срок начала занятий политкружка будет окончательно установлен 15 ноября, собрание объявляется закрытым.

Председатель:

Секретарь[977].

XX

Хроника литературных вечеров и «субботников»

секции переводчиков Всероссийского союза писателей

(Ленинградское отделение). 1924–1929[978]

20 декабря 1924 г.

Перейти на страницу:

Все книги серии Научная библиотека

Классик без ретуши
Классик без ретуши

В книге впервые в таком объеме собраны критические отзывы о творчестве В.В. Набокова (1899–1977), объективно представляющие особенности эстетической рецепции творчества писателя на всем протяжении его жизненного пути: сначала в литературных кругах русского зарубежья, затем — в западном литературном мире.Именно этими отзывами (как положительными, так и ядовито-негативными) сопровождали первые публикации произведений Набокова его современники, критики и писатели. Среди них — такие яркие литературные фигуры, как Г. Адамович, Ю. Айхенвальд, П. Бицилли, В. Вейдле, М. Осоргин, Г. Струве, В. Ходасевич, П. Акройд, Дж. Апдайк, Э. Бёрджесс, С. Лем, Дж.К. Оутс, А. Роб-Грийе, Ж.-П. Сартр, Э. Уилсон и др.Уникальность собранного фактического материала (зачастую малодоступного даже для специалистов) превращает сборник статей и рецензий (а также эссе, пародий, фрагментов писем) в необходимейшее пособие для более глубокого постижения набоковского феномена, в своеобразную хрестоматию, представляющую историю мировой критики на протяжении полувека, показывающую литературные нравы, эстетические пристрастия и вкусы целой эпохи.

Владимир Владимирович Набоков , Николай Георгиевич Мельников , Олег Анатольевич Коростелёв

Критика
Феноменология текста: Игра и репрессия
Феноменология текста: Игра и репрессия

В книге делается попытка подвергнуть существенному переосмыслению растиражированные в литературоведении канонические представления о творчестве видных английских и американских писателей, таких, как О. Уайльд, В. Вулф, Т. С. Элиот, Т. Фишер, Э. Хемингуэй, Г. Миллер, Дж. Д. Сэлинджер, Дж. Чивер, Дж. Апдайк и др. Предложенное прочтение их текстов как уклоняющихся от однозначной интерпретации дает возможность читателю открыть незамеченные прежде исследовательской мыслью новые векторы литературной истории XX века. И здесь особое внимание уделяется проблемам борьбы с литературной формой как с видом репрессии, критической стратегии текста, воссоздания в тексте движения бестелесной энергии и взаимоотношения человека с окружающими его вещами.

Андрей Алексеевич Аствацатуров

Культурология / Образование и наука

Похожие книги

Достоевский
Достоевский

"Достоевский таков, какова Россия, со всей ее тьмой и светом. И он - самый большой вклад России в духовную жизнь всего мира". Это слова Н.Бердяева, но с ними согласны и другие исследователи творчества великого писателя, открывшего в душе человека такие бездны добра и зла, каких не могла представить себе вся предшествующая мировая литература. В великих произведениях Достоевского в полной мере отражается его судьба - таинственная смерть отца, годы бедности и духовных исканий, каторга и солдатчина за участие в революционном кружке, трудное восхождение к славе, сделавшей его - как при жизни, так и посмертно - объектом, как восторженных похвал, так и ожесточенных нападок. Подробности жизни писателя, вплоть до самых неизвестных и "неудобных", в полной мере отражены в его новой биографии, принадлежащей перу Людмилы Сараскиной - известного историка литературы, автора пятнадцати книг, посвященных Достоевскому и его современникам.

Альфред Адлер , Леонид Петрович Гроссман , Людмила Ивановна Сараскина , Юлий Исаевич Айхенвальд , Юрий Иванович Селезнёв , Юрий Михайлович Агеев

Биографии и Мемуары / Критика / Литературоведение / Психология и психотерапия / Проза / Документальное
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней
Психодиахронологика: Психоистория русской литературы от романтизма до наших дней

Читатель обнаружит в этой книге смесь разных дисциплин, состоящую из психоанализа, логики, истории литературы и культуры. Менее всего это смешение мыслилось нами как дополнение одного объяснения материала другим, ведущееся по принципу: там, где кончается психология, начинается логика, и там, где кончается логика, начинается историческое исследование. Метод, положенный в основу нашей работы, антиплюралистичен. Мы руководствовались убеждением, что психоанализ, логика и история — это одно и то же… Инструментальной задачей нашей книги была выработка такого метаязыка, в котором термины психоанализа, логики и диахронической культурологии были бы взаимопереводимы. Что касается существа дела, то оно заключалось в том, чтобы установить соответствия между онтогенезом и филогенезом. Мы попытались совместить в нашей книге фрейдизм и психологию интеллекта, которую развернули Ж. Пиаже, К. Левин, Л. С. Выготский, хотя предпочтение было почти безоговорочно отдано фрейдизму.Нашим материалом была русская литература, начиная с пушкинской эпохи (которую мы определяем как романтизм) и вплоть до современности. Иногда мы выходили за пределы литературоведения в область общей культурологии. Мы дали психо-логическую характеристику следующим периодам: романтизму (начало XIX в.), реализму (1840–80-е гг.), символизму (рубеж прошлого и нынешнего столетий), авангарду (перешедшему в середине 1920-х гг. в тоталитарную культуру), постмодернизму (возникшему в 1960-е гг.).И. П. Смирнов

Игорь Павлович Смирнов , Игорь Смирнов

Культурология / Литературоведение / Образование и наука