Конец партии: Воспламенение (СИ)

Судя по лицу Антуана, он был не рад от того, что проболтался. Хотя непонятно, как он собирался делать из своего отъезда секрет.

- В армию, - ответил он, стараясь сделать свой голос воодушевленным. - Там полный бардак, надо навести порядок, а то австрияки займут Париж, и всем тут небо с овчинку покажется.

Он говорил небрежно, будто речь шла о небольшой прогулке, но его легкомысленный тон не мог заставить меня не преисполниться тревогой:

- А с тобой ничего не случится?

- О, не начинай, - закатив глаза, попросил Антуан. - Филипп едет со мной, так Бабет три часа подряд компостировала ему мозги, чтобы тот был осторожен… но ты мне не жена, поэтому, пожалуйста, не надо.

- Злой ты, - вздохнула я, присаживаясь на подвернувшуюся скамеечку; то, зачем мы вышли в сад, бесследно выветрилось из моей головы. - Вот Бонбон бы…

- Вот Бонбону, - передразнил меня мой собеседник, - и выражай свое беспокойство, он только обрадуется. Он же тоже уезжает.

Это был удар ниже пояса - понять, что совсем скоро останешься совсем одна, а тем, кого ты считала своими друзьями, будет грозить смерть, или, в лучшем случае, тяжелое увечье. Я взвилась мгновенно, чему способствовал закипевший в крови алкоголь:

- И он тоже?!

- Ну да, - ответил Сен-Жюст так, будто это ничего не значило. - В армию нужны комиссары, Натали. Никто лучше нас все равно не справится.

- А можно поехать с тобой?

Не то чтобы я спрашивала это всерьез - просто вопрос казался до того самим собой разумеющимся, что я не имела права его не задать. Антуан, до этого с многозначительным видом смотрящий в небо, шумно закашлялся.

- Ты? В армию? - прохрипел он, кое-как прочистив горло. - Да ты с ума сошла! Ну уж нет, там ты точно будешь ни к селу ни к городу. Да и вряд ли тебе понравится вся эта грязь, кровища и вонь.

С последним его утверждением я была согласна на все сто, но страх остаться одной оказался сильнее отвращения:

- Я не боюсь.

- Сиди уже тут, - Антуан потрепал меня по голове, и я возмущенно принялась поправлять волосы. - Тебе там делать нечего, я тебе говорю.

- А ты скоро вернешься?

- Понятия не имею, - ответил он. - Наверное, к зиме.

Окончательно приуныв, я принялась распинывать во все стороны валявшиеся на дороге камушки. Жизнь, всего пять минут назад игравшая передо мной всеми красками - даже удивительно, как я успела забыть, что в мире существуют такие вещи, как свадьба, - вновь поворачивалась ко мне тыльной стороной, и я почувствовала почти отчаяние от того, что ничего не могу с этим поделать.

- Да ладно, маленькая полячка, не кисни, - попытался подбодрить меня Антуан. - Я буду писать письма, и… о черт, Филипп!

Не успела я моргнуть, как приятель сорвался со скамейки и кинулся куда-то в глубину сада, откуда спустя несколько минут принялся с руганью вытаскивать что-то большое и тяжелое, похожее на прохудившийся мешок. С огромным трудом мне удалось узнать в этом мешке жениха, который, судя по сухим листьям в его волосах, вышел подышать свежим воздухом и прикорнул на куче прошлогодней травы, сваленной в углу сада. Даже когда Антуан вытащил его на дорожку и усадил рядом с нами, соня даже не подумал открыть хотя бы один глаз, только промычал что-то невразумительно-возмущенное и попытался перевернуться на бок.

- Просыпайся, - Антуан потряс его за плечи, - давай, а то я вылью на тебя ведро воды.

Как ни странно, угроза подействовала. На Сен-Жюста тут же уставились сразу два глаза - мутные и покрасневшие.

- Ч-что? - пролепетал Леба, пытаясь подняться. - Который час?

- Сиди уже, - приятель толкнул его обратно на скамейку. - Ты уснул, ты в курсе? Сколько ты спал сегодня ночью?

- Я вообще не спал, - признался Филипп, зябко ежась и обхватывая себя за плечи. - Я так волновался, что…

- Понятно. Идиот, - приговорил Антуан, усмехаясь. - А теперь ты уснул в какой-то помойке, вот, полюбуйся, - вытащив из волос Леба покрытую пылью травинку, он откинул ее в сторону и со снисхождением уставился на незадачливого друга. - И что теперь с тобой делать? У тебя, напомню, еще первая брачная ночь впереди. Ты же не хочешь огорчить прелестную Бабет?

- Не хочу, - произнес Леба испуганно. - И что мне делать?

Антуан скользнул по нему взглядом, оценивая масштабы катастрофы, и со вздохом ответил:

- Я сейчас притащу воды, попробуем привести тебя в порядок. Заодно успокою Бабет, а то она, того и гляди, упадет в обморок. Натали, посиди пока тут, я сейчас.

Всем, наверное, знакомо то неловкое чувство, когда ваш приятель уходит, оставляя вас наедине с другим своим другом, с которым вы до сих пор едва ли словом перемолвились. Вот и в тот момент я нервно сглотнула и ощутила, что вообще не знаю французского. Я бы в тот момент даже элементарной фразы не поняла бы, но Леба, наверное, ощутил то же самое, что и я, и поэтому не стал ничего мне говорить и молча принялся вычесывать из волос застрявший там мусор. Я сидела, ничего не говоря, до того момента, когда молчание стало совсем неловким.

- Наверное… - мне потребовалось несколько секунд, чтобы выстроить фразу, - наверное, вам снилось что-то хорошее.