Конец подкрался незаметно

— исподволь, а потом и не исподволь — слабеют и остальные. Сегодня перестаем ставить

пирамиды, завтра досаждают гиксосы, послезавтра нарушается ирригация, и вот вам

великие пески.

Сброс системной мощности на перегрев подсистемных узлов это скверный признак. Это

раскачка, это саморазрушительный шаг. Подсистемы-то радуются, как им хорошо живется

— ехать в санках куда приятнее, чем переть их в гору.

Права обреченной личности

37. Государство «в идеале» предпочло бы все права оставить за собой, а на личность

навесить одни обязанности: укреплять себя, исполнять приказы, защищать и вообще

делать все в интересах системы. Аналогично личность «в идеале» предпочла бы иметь все

права на всё, что можно, а на государство навесить обязанности личность защищать, кормить, обеспечивать, холить и лелеять. Личность и государство всегда препирались и, миром и насилием, одной без другого никуда не деться, приходили к какому-то

соглашению.

Когда перед государством грандиозные задачи — самозащита, вооруженная экспансия, сколачивание себя из клочков, напряжение всех сил для выхода из нищеты — оно

подчиняет личность без долгих разговоров. Или перестает быть.

Когда государство построило большой и прочный дом, набило его добром и загнуло рога

соседям — важность, необходимость его задач уменьшается, зажим ослабевает, и

личность говорит: хоре меня угнетать, гони права, хочу хорошей жизни. И иногда

получает.

Равновесие смещается в пользу и сторону личности.

Надличностные интересы все явственнее замещаются личностными.

Исчезают надличностные ценности. Ибо надличностные ценности — это системные. И

все больше преобладают ценности личностные.

Подсистема говорит системе: это ты работаешь на меня, а не наоборот. Система отвечает: да, моя сладкая, лишь бы тебе было хорошо. Твоя жизнь, собственность и удовольствия —

превыше всего.

И внутри людей ломается государственный стержень.

Почему не брать взятки, если мне от этого хорошо, и дающему хорошо, и никому

конкретно не плохо, кроме государства, которое есть что-то неконкретное, безличностное, обязанное делать мне хорошо? Зачем соблюдать Закон, если мне лично лучше его

нарушить? Умело обойти его — это прекрасно, и совесть на моей стороне: я — личность.

Коррупция, продажность, падение морали, разрушение табу — это все аспекты и

следствия прав личности, провозглашенных превыше всего. А чего ради личность должна

поступать иначе?

Культ героя заменен культом преуспевшего дельца. Честность жалка, патриотизм

неприличен, богатство похвально и вожделенно. Карман толст, дух тощ.

Государственный кумир заменен индивидуальным.

Заключенный лупит охранника. Квартиросъемщик отказывается и платить, и съезжать.

Суд защищает право нелегального иммигранта не быть депортированным. Гангстер

баллотируется в премьеры, а проститутка в сенаторы. Жулик строит замки. Убийца

требует улучшения пищи. А интеллигент защищает их права, и журналист зорко следит, чтоб государство этих прав не нарушало.

Ну, в той или иной мере это бывало всегда — но никогда еще не было возведено в

принцип: права личности превыше всего.

Принцип — это тенденция. Эта тенденция — развал цивилизации.

Примат надличностных ценностей означает: есть общее для нас, вне каждого и над

каждым, что дороже благ и жизни каждого в отдельности. Примат личностных ценностей

означает: а ни хрена такого нет.

Вот вам безверие, духовный кризис и идеологический тупик. Если все для меня — то для

чего я?

Нравственный релятивизм как итог борьбы за права личности. Когда-то вешали грязных

бродяг — сегодня, чистые и умные, вешаемся сами. Вместо иконы повесили зеркало и

задумались: «Если нет Бога — то какой же я капитан?» Если Александру угодно быль

богом — пусть будет.

Поставив права личности выше всех институтов, мы объявили человека богом на земле.

Священный он, понял? А поскольку на самом деле он не бог — он вам наворотит.

Расширяя комнату, раздолбили несущие стены здания. Зато воздуху сколько! Рухнет? А

чего, не рухнет, стоит же пока.

11 сентября кое-что уже рухнуло.

Если культ личности вождя попытаться заменить культом личности каждого — получим

стадо львов под предводительством барана, и недолго тому барану быть живу.

Угасающим взглядом

38. Биологический аспект. Физически деградируем, перестаем размножаться, численно

сокращаемся.

39. Этнический аспект. Стремительно замещаемся иммигрирующими этносами третьего

мира.

40. Социальный аспект. Поощряем ширящийся паразитизм и иждивенчество;

предоставляем преимущества маргиналам; уравниваем в правах патологию с нормой;

обеспечиваем жизненный уровень преступников за счет трудящихся; позволяем

криминалу обирать общество и коррумпировать власть.

41. Экономический аспект. Искусственно вздуваем потребности; не имеем великих

созидательных задач; работаем в основном на ширпотреб и обслуживание; все больше

зависим от противостоящего нам третьего мира, который сами поднимаем, эксплуатируем, замыкаем на себя, при том что он гораздо многочисленнее и голоднее.