Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры

После смерти Франко дон Хуан начал вновь бывать в стране, но формально оставался эмигрантом при правящем сыне. У Хуана Карлоса была власть, у дона Хуана — легитимность, и отец тщательно выбирал момент, когда поделиться ей с сыном. По просьбе Хуана Карлоса и влиятельных монархистов дон Хуан не стал раскалывать монархический сектор режима и не объявил себя королем, но выпустил декларацию, в которой уклонился от признания королевского статуса Хуана Карлоса. Он обусловил будущее признание ощутимым прогрессом в восстановлении демократии. Теперь ему кажется, что достаточный прогресс достигнут, и дон Хуан во время скромной официальной церемонии в королевском дворце отрекается от всех династических прав в пользу сына и признает его главой династии испанских Бурбонов. Не только Каррильо, но и король окончательно легализован.

Председатель кортесов Торкуато Фернандес-Миранда, учитель и ближайший советчик короля, автор закона о политической реформе, не одобрял встречи премьер-министра Суареса с Каррильо и легализацию коммунистов и теперь, в мае, подает в отставку. Королю не удается его переубедить. Дело не только в коммунистах, но и в том, что Миранда потерял вес внутри властной конструкции. Прежде все важные решения король, Суарес и Миранда принимали втроем. Суарес был назначенцем короля, утвержденным кортесами Миранды, но после референдума о политической реформе у Суареса появился новый источник легитимности — прямая поддержка граждан.

Правительство перестает одобрять в кортесах свои действия, Суарес начинает управлять при помощи премьерских указов и практически не видится и не советуется с Мирандой, который когда-то сам надеялся возглавить кабинет реформ. Уязвленный Миранда ищет поддержки у короля, но не находит. У многих реформаторов со стажем появляется ощущение, что молодые король и премьер идут к своей цели по их головам. Отношения Миранды с Хуаном Карлосом становятся прохладными, и прежняя теплота не вернется в них уже никогда. Из старших друзей — бывших учителей и наставников через полтора года после вступления короля на престол рядом с ним остается только генерал Альфонсо Армада, секретарь королевской администрации.

Первая избирательная кампания

Выигранный референдум делает Суареса более независимым не только от Миранды, но и от короля, и Суарес начинает делать то, с чем король не согласен. Хуан Карлос не хочет, чтобы Суарес шел на выборы во главе собственной партии. На выборах уже есть левые — коммунисты и Социалистическая рабочая партия, которая скоро отметит столетний юбилей. Есть «Народный альянс» под руководством Фраги, респектабельная правая партия политических тяжеловесов и мыслящих консерваторов, в которую входят несколько выдающихся фигур из реформаторского крыла режима, например лидер католиков-технократов Лауреано Лопес Родо. На глазах формируются партии христианских демократов, и вообще партий уже более 300.

Король видел Суареса во главе последнего правительства старого режима, которое демонтирует систему. Но сомневается, хочет ли видеть его после выборов во главе первого правительства нового режима. С большой задержкой Суарес получает у короля добро на создание собственной партии.

Левый и правый фланги заняты, и Суаресу остается центр. Это соответствует его собственным взглядам на мирную демократизацию без резкого разрыва с прошлым. До этого главной формирующейся партией, в сторону которой смотрели представители действующей номенклатуры, был «Народный альянс» Фраги. Но там уже избыток политических лидеров, самые выигрышные позиции заняты, в альянс сливаются целых семь «политических объединений» времен позднего франкизма, каждое со своим лидером, и начинание Суареса находит поддержку у тех, для кого Фрага стал слишком консервативен, или у тех, кто не хочет толкаться в тесном ряду с именитыми тяжеловесами.

Большая группа чиновников, мэров, губернаторов перед выборами уходит в отставку и присоединяется к центристской партии премьер-министра в обмен на проходные места в бюллетенях. Суаресу удается привлечь к сотрудничеству и нескольких политических знаменитостей, но он же отодвигает их на задний план как конкурентов за лидерство в будущей партии. Это заслуженные оппозиционеры — выходцы из номенклатуры: бывший министр образования Хоакин Руис-Хименес, при котором в конце 1950-х случились первые во время правления Франко настоящие студенческие волнения, и недавний министр иностранных дел Хосе Мария Ареильса, который в 1960-е, будучи послом Испании в Париже, хлопнул дверью и возглавил теневое правительство при оппозиционном претенденте на трон доне Хуане. Оба старше молодого премьер-министра и еще год назад были несравненно известнее его. Оба раньше него, еще при Франко, публично дистанцировались от режима.