Конец режима: Как закончились три европейские диктатуры

Возможно, сразу после войны Сталин и был готов действовать в этом направлении. Но когда два десятилетия спустя дело дошло до реального демократического транзита, СССР весь — свободы торжество, а его цели — сама сдержанность и политический реализм. Появление буржуазного демократического правительства, легализующего бывших республиканцев, а в идеале и коммунистов, становится для Москвы удовлетворительным исходом.

«Испанский и португальский режимы были последними остатками фашистского наследия в Европе. Важно было покончить с последними недобитыми фашистами, чтобы эта страница истории окончательно завершилась. А то, что к власти придут не какие-то коммунистические режимы, всецело симпатизирующие СССР, было очевидно даже на примере Португалии», — рассказывал автору этой книги Игорь Иванов.

Вмешательства со стороны СССР не желала и сама испанская оппозиция. Социалисты и даже испанские коммунисты считали своими главными союзниками западные демократии, а поддержку СССР рассматривали как второстепенный фактор. Социнтерн, членом которого была Социалистическая рабочая партия, отмежевался от авторитарного социализма советского образца еще в начале века, а компартия Испании вместе с итальянской и французской изобрела еврокоммунизм. «Продвижение советской статьи в буржуазную прессу Испании — дело трудное, а в "еврокоммунистическую" — еще труднее», — жалуется в депеше в Москву заведующий консульским отделом советского посольства в Мадриде. Единственное, с чем советская дипломатия была готова бороться дальше, — это с возможным вступлением Испании в НАТО.

Новое правительство. Каталонская сделка

Первое демократическое правительство Суарес составил так, чтобы вознаградить различные группы, вошедшие в его пестрый «Союз демократического центра», притом что 25 из 165 депутатов его парламентской фракции до политической реформы были прокурадорами франкистских кортесов. После следующих выборов 1979 г. таких во фракции станет даже больше — 50. Скамьи, на которых заседают в парламенте бывшие функционеры режима, называют «новой голубой дивизией» или просто «синими». В правительстве нашлось место и для личных друзей Суареса: особенно влиятельным становится вице-премьер, почти никому до того не известный политик с агрономическим образованием, министр сельского хозяйства в прошлом кабинете Абрил Марторелл.

В новом правительстве нет и единственного политического тяжеловеса из прежнего состава, Альфонсо Осорио, который помог укомплектовать первое правительство Суареса системными реформаторами из группы «Тацит». Зато на посту вице-премьера по обороне Суарес сохранил генерала Мельядо. В новом кабинете упраздняют посты трех военных министров — армии, авиации и флота, и их функции тоже передают Мельядо.

Франко опирался на армию, но, придя к власти, разделил пост министра обороны на три, чтобы сделать ее более безопасной для себя. Суарес вновь объединяет управление армией в одних руках, но это руки генерала Мельядо. Он окажется последним профессиональным военным в правительстве демократической Испании и станет единственным министром, который сохранит свой пост во всех правительствах Суареса. Тесная связь между обоими очевидна, и консервативные военные будут ненавидеть Мельядо еще больше, чем Суареса.

Первая серьезная угроза для нового режима приходит из Каталонии. Еще накануне выборов капитан-генерал Барселоны Франсиско Гальегос, служивший министром армии в последнем правительстве Франко, чтоб показать, кто в доме хозяин, в будний день проводит колонну танков по улицам, устраивает транспортный коллапс и принимает импровизированный парад с балкона своей штаб-квартиры. В день выборов он вновь готовит технику к выходу в город на случай, если что-то пойдет не так.

Результаты выборов в Каталонии силовики могут интерпретировать именно таким образом. Здесь «Союз демократического центра» занял только третье место с 17% голосов и пропустил вперед Социалистическую партию Каталонии с 28,5% и местных коммунистов, выступавших под известным со времен республики брендом PSUC (Объединенная социалистическая партия Каталонии). Первые считались региональными партнерами социалистов Гонсалеса, вторые — коммунистов Каррильо. Однако каталонские версии левых испанских партий настроены решительнее, и кроме левой идеологии их объединяют националистические лозунги.

Сильно выступили и либеральные каталонские партии с требованием автономии. После выборов депутаты от всех каталонских партий объединились в Ассамблею каталонских депутатов, избрали своим главой лидера каталонских социалистов Жоана Ревентоса, и тот немедленно потребовал встречи представителей ассамблеи с королем и премьер-министром для обсуждения вопроса об автономии. Встреча с Суаресом проходит на повышенных тонах, с королем — любезно, но Ревентос недоволен обеими.