Конец российской монархии

В чем дело? Почему же депутаты, вчера присланные из столицы, не были ориентированы в тех затруднениях, кои могут возникнуть? Почему они обошли вниманием сделанные им предупреждения о юридической неправильности отречения государя, минуя сына, в пользу брата Михаила? И как вообще возможно скрыть уже отданный манифест, от которого ожидалось успокоение умов? Мысли эти невольно отразились в моем докладе генералу Рузскому, который, одобрив их, поручил мне в этом смысле передать его ответ Родзянко.

«Депутатов винить нельзя, — читали мы слова на телеграфной ленте, исходившей от Родзянко. — Дело в том, что неожиданно в столице вспыхнул такой солдатский бунт, который трудно себе представить. С регентством великого князя и воцарением наследника цесаревича, быть может, и примирились бы, но воцарение великого князя как императора абсолютно неприемлемо… В толпе, — продолжал далее Родзянко, не замечая, по-видимому, противоречий в своих словах, — только и слышно: «Земли и воли», «Долой династию!», «Долой Романовых!». После долгих переговоров с депутатами от рабочих нам удалось прийти только сейчас к некоторому соглашению, в результате которого через некоторое время должно быть созвано Учредительное собрание; это последнее и должно высказать свой окончательный взгляд на форму правления…»

«Постараюсь временно приостановить распространение манифеста, — отвечал генерал Рузский, — но не могу поручиться за успех: прошло уже много времени. Во всяком случае, приведение войск к новой присяге исполнено будет лишь по получении соответственного распоряжения из Ставки. Должен вообще поставить вас в известность, что императорский поезд покинул уже Псков и что по закону в случае отсутствия Верховного главнокомандующего (великий князь Николай Николаевич находился в Тифлисе) его должность замещает начальник штаба, действующий его именем. Таким образом, ныне центр ваших дальнейших переговоров должен быть перенесен в Ставку; меня же прошу впредь лишь ориентировать в происходящем…»

ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ

В чьи же руки отрекшийся император передавал в столь трудное время престол всероссийский?

Великий князь Михаил Александрович был младшим сыном императора Александра III. Хотя он до рождения цесаревича 30 июля 1904 г. и являлся наследником российского престола, но никогда не играл активной роли в государственной жизни России и держался в некоторой тени. Даже в военной деятельности своей он достиг до войны лишь должности командира полка и лишь в период мировой войны был поставлен во главе сначала конной дивизии, а затем кавалерийского корпуса.

Во время царствования императора Александра III о младшем его сыне Михаиле много говорили как о любимце царя, якобы унаследовавшем натуру и даже внешность могучего отца. Но с течением времени Михаил Александрович превратился в худого длинного юношу с довольно хрупким здоровьем и вполне женскими чертами характера.

Я не сказал бы, что великий князь Михаил Александрович производил впечатление способного человека, но он проявлял любознательность, и к нему влекли необыкновенная скромность и деликатность.

Лично у меня с ним было лишь несколько мимолетных встреч. Царский поезд в 1904 году. Император Николай II объезжает войска, отправляемые на Дальний Восток на войну с японцами. Я состою при военном министре генерале Сахарове, сопровождающем государя в его поездках. 11 часов вечера. Занимаюсь в своем отделении каким-то делом. Вдруг — стук в дверь.

— Войдите, — отвечаю я изнутри.

Входит великий князь Михаил Александрович, видимо конфузясь.

— Простите, ради Бога… Я, кажется, помешал?..

— Нисколько, ваше высочество, я очень рад вас видеть у себя.

— Мне бы очень хотелось поговорить с вами, — произносит он мягким, извиняющимся голосом, спрашивая глазами, можно ли сесть. — Мне говорили, что вы специалист по мобилизационным вопросам. Не расскажете ли вы, как производится частичное укомплектование наших войск, отправляемых в Маньчжурию?

И далеко за полночь затянулась наша беседа, во время которой я очень скоро позабыл, что моим собеседником является брат императора огромной, могущественной страны.

В одну из таких же поездок, близ станции Жмеринка, в жестокий морозный день при сильном ветре должен был состояться высочайший смотр войскам 3-й бригады, отправлявшейся на войну.

Нестерпимо было сидеть неподвижно верхом на лошади. Коченели ноги, и всего охватывала дрожь. Император Николай, отличавшийся своей выносливостью, медленно и размеренно объезжал длинные ряды войск и затем, стоя на месте, пропускал их мимо себя. Но рядом с ним находившийся великий князь Михаил Александрович, не обладавший сильным здоровьем, сдал. Его, закоченевшего, почти без чувств, сняли с лошади, обернули несколькими одеялами, взятыми из лазаретной линейки, и в таком виде отправили в поезд, где еле-еле отогрели…

Долго потом великий князь конфузливо улыбался, вспоминая о своих слабых силах.