Конец Сезона Ураганов

Мой отец – великий волшебник, но я не унаследовала его способностей. Я – самая обыкновенная девушка. Моя мать заслуженно считалась лучшей хозяйкой в округе: в доме всегда был идеальный порядок, мы обедали за красиво сервированным столом, а гостиную украшали цветы из нашего сада – она сама их выращивала. Мама прекрасно готовила, да еще и была рукодельницей – шила шторы, вышивала панно, вязала шарфы и шали, раскрашивала глиняную посуду и во всем добивалась совершенства – ее работы были безупречны. Вдобавок, она была красавицей – синеглазой брюнеткой с ослепительно белой кожей. Мой отец долго за ней ухаживал, но окончательно покорил ее тем, что подарил ей волшебный вечный клубок – нитка все тянулась и тянулась, да еще и меняла цвет по маминому желанию. Маму так восхитил этот подарок, что она тут же приняла папино предложение руки и сердца и вошла хозяйкой в наш старинный дом в Фейервилле. Дом сразу признал в ней хозяйку – стены гостиной раздвинулись, правда, за счет папиного кабинета – с тех пор он был вынужден работать в садовом домике. В спальнях увеличились окна, парадный вход изменил форму, у окна одной из башен появился небольшой балкончик – маме нравилось там пить чай на закате или сидеть с вышиванием. Папа даже шутил, что она любит наш дом больше, чем мужа-волшебника, хотя она часто повторяла, что счастлива с ним, несмотря на его необычный род занятий, сложный характер и отсутствие стремления к совершенству.

Через пару лет после их свадьбы в нашем доме появилась колдунья Тахма и прямо с порога устроила скандал. Из ее мастерской постоянно исчезали нитки, а ученицы клялись, что все нити уходят в волшебную пряжу, которую они вязали по ее повелению, вплетая туда интриги и заговоры. Тахма призвала демона Фрибрука, расследование привело его в наш дом. Отцу было очень стыдно, а мама, рассердившись, швырнула клубок в корзину Тахмы. Та удалились, пообещав подать жалобу в гильдию волшебников, и все связанные мамой вещи расплелись на ее глазах. Отец просил прощения и клялся, что, по его задумке, нитки должны были сматываться из разных мест в небольших количествах так, чтобы никто не заподозрил пропажу. Но клубок сам каким-то образом настроился на мастерскую Тахмы – известной злючки и жадины, и пополнялся только за ее счет – видно ее нитки лучше качеством. Мама его, конечно, простила. Да и в саду, в колыбельке уже спал младенец – мой старший брат Фабиан, правда уже без теплых носочков и чепчика – жадности ведьмы Тахмы не было предела.

Мой брат унаследовал от отца талант – он тоже волшебник. Он часто забавлял меня тем, что оживлял моих кукол, навевал веселые сны, заставлял старинные часы рассказывать сказки, а кукушку из часов – работать почтовым голубем. Я ничего этого не умела. Брат пытался меня чему-то научить: но игрушечный заяц наотрез отказывался танцевать, даже ухом не шевельнул. Как-то отец с братом уехали по делам, и мама попросила меня вызвать дождь – было засушливое лето, высох колодец и ее сад страдал – из реки столько воды принести было невозможно. Сколько я ни старалась – ничего не получилось, и мама была очень огорчена.

Наша младшая сестра Иза унаследовала мамин талант к домоводству и рукоделию. В ее комнате всегда был идеальный порядок, чем я никогда не могла похвастаться. Она мастерила куклам платья и вышивала картины, мама ими очень гордилась, особенно видом нашего дома на холме. Иза охотно пришивала всем домашним пуговицы и штопала носки. А мне – стоило взять в руки шитье, как нитки запутывались, катушка куда-то укатывалась, игла терялась – и нам приходилось долго ползать в ее поисках. Тогда мама усаживала меня на стул, вручала иголку с уже втянутой ниткой, и я послушно делала стежки, но почти всегда оказывалось, что я сшила не те куски или сделала это криво.

Внешность у меня тоже была заурядной – обо мне говорили: «Мими – милая девочка, но незаметная». А Иза была яркой белокожей синеглазой брюнеткой – как мама. Фабиан – и вовсе красавец… Он считался самым завидным женихом в округе – и волшебник, и собой хорош. Он взял у родителей все самое лучшее – мамину внешность и папин талант. Фабиан мог жениться на любой принцессе, и все к этому шло, если бы не одна кабацкая певичка…

Единственной моей особенностью была отличная память – я никогда ничего не забывала. Без малейшего усилия я запоминала все увиденное – во сне и наяву, услышанное или прочитанное – слово в слово. Я долгое время не понимала значение слов «забыл»и «не помню». Я думала, люди шутят или притворяются, когда произносят эти слова. Но польза этой особенности была не ясна. Красивая девушка, к тому же хорошая хозяйка, могла сделать отличную партию – и моей сестре Изе все пророчили прекрасного жениха. Мое же будущее было под вопросом. «Вот если бы я была волшебницей, мне не надо было бы ждать жениха, – думала я. – Я бы себе наколдовала любого».