Конец войны (СИ)

Я проследил его взгляд. С солнечной стороны к нам стремительно приближался фашистский истребитель. По отсутствию винтов и характерному рёву мотора я без особого труда узнал турбореактивный истребитель. Только вот откуда он здесь взялся? В войсках, если я не ошибаюсь, первые МЕ-262 появятся только в сорок третьем и то, не в качестве истребителя, а исключительно как скоростной бомбардировщик. Только в сорок четвёртом, после того, как командующим штаба люфтваффе был назначен генерал-лейтенант Вернер Крейпе, ему вместе с командующим истребительной авиацией, прославленным асом генералом Галландом удалось убедить Гитлера, что МЕ-262 необходимо использовать именно как истребитель в структуре ПВО Рейха. Так что откуда он тут взялся в сорок втором году, было не понятно. Впрочем, времени подумать об этом у меня не было, мессер пикировал, и казалось, прямо на нас с Семёном. "Гостя" заметили не только мы. Со всех сторон в сторону мессера раздалась стрельба. Палили из всего, что было под рукой. Автоматы, трёхлинейки - всё шло вход. Толку от этой пальбы было мало, люди просто вымещали зло за вчерашнее. Справа от нас гулко забухало. Комбат, упершись спиной в ствол обломанного дерева, держал в руках пулемёт Дегтярёва и садил в небо одной сплошной длинной очередью. Я повернулся к самолёту. То ли от стресса, то ли от страха, но мне показалось, что зрение моё из человечьего вдруг превратилось в орлиное. Угол обзора снизился до минимума, включился zoom. Я явственно видел за стеклом кабины лётчика, его лицо, его наглую жестокую ухмылку. Казалось, он тоже видел меня, летел прямо на меня и смотрел мне прямо в глаза. Я сморгнул, наваждение прошло. Самолёт летел низко, прямо над позициями. Из-под крыла отделилась россыпь чёрных горошин.

- Вот она,- раздалось в голове, - ваша. Шесть секунд.

Что можно успеть за шесть секунд? Сердце успевает шесть раз качнуть кровь по венам, влюблённый успевает сказать любимой заветные слова. Я успел схватить Семёна за плечо и крикнуть:

- Уходим отсюда, срочно!

Выбраться из воронки не удалось. Во-первых, шесть секунд это чертовски мало, во-вторых, Семён навалился на меня сверху:

- Куда ты, дурак! Жить надоело!?

Это было последнее, что я услышал. Дальше был сильный, очень близкий взрыв. Он ударил сзади, в затылок. Мне показалось, что тонна земли обрушилась на меня. Все произошло настолько быстро, что я не успел ни рот закрыть, ни зажмуриться. Так и впечатался в землю с открытым ртом и глазами.

***

Из мемуаров генерала люфтваффе,

кавалера Рыцарского креста

с золотыми дубовыми листьями,

с мечами и бриллиантами

Генриха Эйлера.

"Утром следующего дня получили боевую задачу: сопровождать группу Ю-88. Разведка сообщила, что противник готовит наступление. Поступил приказ произвести упреждающий удар по передовым позициям русских.

- Барон, не хотите размяться? Вылетаем через сорок минут сопровождать пятёрку Юнкерсов.

- Почему бы нет, господин майор, - барон был в весьма благостном настроении, - тем более что программу полётов никто не отменял. Какой квадрат?

- Да как раз там, Отто, где вы вчера бенефис устраивали.

- Отлично. Я с вашего позволения, господин майор, присоединюсь к вам попозже. С моей скоростью это труда не составит....

Ю-88 пошли на второй заход, когда справа от нас со стороны солнца появился самолёт барона. Покачав приветственно крыльями, барон пронесся мимо и спикировал вниз.

- Поглядим, как там поживают мои вчерашние знакомые?

Его самолёт прошёл над позициями русских, сбросил первую партию бомб и резко взмыл вверх. Даже с нашего эшелона была видна ожесточённая стрельба, которой русские встретили барона. Огонь вёлся из обычного стрелкового оружия. Зенитные батареи размещались ближе к передовой и были заняты бомбардировщиками, так что стрельба, видимо, барона совсем не беспокоила. Я ожидал, что он опишет круг и вновь пойдёт в атаку со своей излюбленной позиции. Однако в этот раз барон изменил себе и зашёл на позиции русских с запада. Это была ошибка. Теперь его самолёт был виден как на ладони и русские могли прицелиться лучше, а об убойной силе их трёхлинейки мы уже тогда были наслышаны.

Я вдруг увидел, как из правого крыла самолёта барона повалил дым. Машина клюнула носом, завалился на крыло и, вращаясь вдоль оси, устремился к земле. Времени выпрыгнуть с парашютом у барона ещё было, но, увы, он не смог этого сделать. Самолет рухнул в болото и взорвался.

Я бросил свою машину вниз, прошёл на бреющем над местом взрыва. Спасти барона я не мог, но хотя бы посмотреть, что с ним, должен был. Болото горело так, будто состояло не из воды и грязи, а из чистого авиационного керосина. Выжить в этом аду было невозможно.