Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами

Но и закрывая пролив, иными словами, возвращая положение к тому, каким оно было до нападения на Египет в 1956 году, Насер хотел избежать военного столкновения с Израилем. Два раза — 27 и 29 мая — он произнес речи, в которых повторил: «Мы не собираемся стрелять первыми, мы не собираемся совершать нападение». И действительно, если бы все ограничилось закрытием Тиранского пролива, это было бы расценено в арабском мире как блестящая победа Насера, который еще больше укреплялся в качестве общепризнанного всеарабского лидера. Насер явно хотел на этом остановиться. И не случайно он сразу же согласился с У Таном, который при поддержке Соединенных Штатов привез в Каир просьбу к Египту воздержаться от инспекции судов, проходящих через Тиранский пролив. Одновременно просьба была адресована Израилю: не посылать никаких судов через залив Акаба, чтобы «испытать решение Египта о закрытии пролива».

Многочисленная информация, добываемая советской разведкой, подтвердила занятую Насером позицию. 26 мая во время встречи с ним премьер-министр Сирии Зуэйн заговорил о необходимости превентивного удара. Насер отверг эту идею. На состоявшемся 3 июня 1967 года закрытом совещании военного руководства Египта и египетских послов Насер заявил: «Я не начну войну первым, потому что этим я поставлю себя под удар перед своими союзниками и другими странами мира». Эта информация была сопровождена сообщением резидентуры КГБ в Каире со ссылкой на правительственные круги ОАР, что в настоящее время стремление Насера заключается в том, чтобы как можно скорее закрепить выигрыш, достигнутый выводом войск ООН. Теперь он будет призывать к выполнению Израилем резолюции по Палестине, однако наряду с этим согласится на создание демилитаризованной зоны в районе, где она была до 1956 года.

Исходя из такой перспективы, СССР поддержал действия Египта. В телеграмме советскому послу в Каире, направленной 25 мая, А.А. Громыко назвал требование о выводе войск ООН из района Газы и Синайского полуострова «оправданным» и «сильным шагом, который произвел соответствующее положительное действие». Советское руководство стремилось к тому, чтобы на этом «оправданном шаге» прекратилась эскалация кризисного развития.

Не хотели опасной эскалации событий и Соединенные Штаты. 1 июня в Египет секретно прибыл личный представитель президента США Джонсона, который передал Насеру просьбу направить в США Амера для конфиденциальной с ним встречи. Насер, думая, что без войны может завершиться предпринятый им маневр, сразу же дал согласие, но на поездку в США другого вице-президента — Закарии Мохиэддина. Уезжая, представитель Джонсона еще раз подтвердил Насеру, что Израиль не предпримет военных действий, пока ведутся дипломатические контакты. А поездка З. Мохиэддина не состоялась, так как началась война.

Однако еще до ее начала позиция США претерпела изменение. Определенную роль в этом сыграла секретная поездка в США главы МОССАДа М. Амита, который встретился с директором ЦРУ Р. Хелмсом и министром обороны Р. Макнамарой. Разведка и американские военные погасили сомнения президента Джонсона, убедив его, что для США выгодно использовать сложившуюся ситуацию и согласиться на израильскую атаку против арабских армий, так как быстрый результат операции предрешен — Израиль легко справится с арабскими армиями. 4 июля Амит доложил Эшколу и некоторым ведущим израильским министрам, собравшимся в доме премьера, что США, по сути, включили «зеленый свет», и на следующий день израильское правительство в полном составе проголосовало за превентивные военные действия. Израиль ударил по арабским армиям и добился быстрой победы.

Наряду с версией, что Насер готовил превентивный удар по Израилю — этот не соответствующий действительности вывод был широко распространен в мире, — появился и другой миф, согласно которому советское руководство якобы подталкивало Египет сначала к демонстрации силы, а потом даже к превентивным военным действиям.

Особое значение придается тому, что советское руководство передало информацию Насеру об израильских войсках, готовых ударить по Сирии. По словам Хейкала, Н.В. Подгорный и заместитель министра иностранных дел В.С. Семенов, с которыми встретился в Москве в середине мая 1967 года Садат, возвращаясь из Северной Кореи, предупредили его в конфиденциальном порядке о концентрации израильских войск на границе Сирии и о том, что нападение планируется на период 18–22 мая. Садат немедленно направил через египетское посольство в Москве шифротелеграмму в Каир.

Известно, что Израиль отрицал планы совершить нападение на Сирию. Предлагалось даже послу СССР в Тель-Авиве выехать к границе Сирии и убедиться, что там не концентрируются войска для броска. Посол совершенно справедливо отказался от этого предложения, так как понимал, что его, несомненно, проведут по тем местам, где нет скопления израильской военной техники и солдат, и, таким образом, его вояж может быть использован для маскировки подготовки наступления на сирийские позиции.