Конкистадор

Юрисконсульты и церковники пребывали в замешательстве, размышляя о племенах голых диких людей, обнаруженных испанскими первооткрывателями на новых землях. Эти несчастные жили на земле своих предков, ничего не знали об истинной религии, и было незаконно подчинять их власти испанских королей без объяснения юридических причин и обоснования бесспорного права навязывать им христианство.

Сбитые с толку огромными расстояниями и незнанием реалий жизни в тех краях, эти теоретики разработали огромный документ, предписывающий каждому первопроходцу зачитывать его перед вступлением во владение новыми землями и запрещавший начинать битву без предварительного проведения этой церемонии.

Дон Алонсо, столь же исполненный почтения ко всему, связанному с религией, сколь и неистовый в своих поступках, направился к толпе индейцев, самонадеянно оставив меч в ножнах. За ним двинулись монахи, следом шел Хуан де ла Коса, который беспокоился все сильнее, Фернандо Куэвас с любопытством озирался по сторонам, а Писарро, не доверяя индейцам, предусмотрительно приказал группе солдат держать оружие наготове.

– Ваше преподобие, зачитайте формулу, – скомандовал Охеда одному из монахов.

И в зловещей тишине зазвучал голос церковника, зачитывающего это произведение юристов и теологов с таким жаром, словно индейцы могли понять его.

– Я, Алонсо де Охеда, – читал он, – слуга высочайших и всемогущих королей Кастилии и Леона, покорителей варваров, будучи их вестником и капитаном, извещаю вас и требую, чтобы вы хорошо усвоили, что Бог, Наш Сеньор единый и вечный, сотворил небо и землю, и мужчину и женщину, от коих произошли мы и вы…

И так он продолжал зачитывать формулу Требования, объясняя индейцам суть католической веры, верховную власть Святого Петра и его наместника папы римского над всем родом человеческим, о даровании римским понтификом королям Испании всей этой части мира, вместе со всеми землями и их обитателями, призывая всех, кто слышит этот документ, исповедовать истинную христианскую веру и признать владычество папы римского и верховную власть католических королей, угрожая при этом, в случае отказа, объявить им войну, разрушить их деревни и жилища, а женщин и детей обратить в рабов.

Документ был очень длинным, и монах читал его с торжественной неспешностью. Куэвас, хотя и не слышал раньше Требования, счел документ слишком скучным и развлекался тем, что разглядывал группки индейцев, которые стояли шагах в пятидесяти от него.

Казалось, дикари, пораженные этой монотонной церемонией, находили в ней нечто магическое. Из глубины зарослей доносились крики и рёв раковин. Шум стихал, когда краснокожие воины, издававшие его, выходили из джунглей на берег и, оказавшись на открытом пространстве, молча застывали рядом со своими соплеменниками, разглядывая чародея в длиннополой одежде, с наполовину выбритой головой и белыми листами в руках, который все говорил и говорил, стоя перед ними.

Иногда шум, доносившийся из леса, становился настолько сильным, что монах прерывал свое чтение, замирая в суровой позе апостола, увидевшего, что прервали его проповедь.

– Продолжайте читать, ваше преподобие, – тихо приказал Охеда.

– Кричат они или молчат – хрен редьки не слаще, чтобы они понимали! – сквозь зубы пробормотал Хуан де ла Коса.

Куэвас начал догадываться, что ситуация становится напряженной, и рука его инстинктивно потянулась к мечу.

Монах снова прервал чтение своего бесконечного документа. Брошенный камень чиркнул по краю листа, сложив его вдвое. Тут же несколько дротиков и стрел полетели в сторону группы белых, стоящих впереди, и, описав дугу, вонзились в песок.

– Хватит читать, падре! – воскликнул губернатор, задрожав от ярости.

В то же самое мгновение прямо перед ним вырос индеец с боевой раковиной в руках и оглушил их ревом, которым индейцы сопровождали свои действия.

Как обычно перед сражением, Охеда почувствовал накатившую волну ярости. Высаживаясь с корабля, он привязал к поясу образок Пресвятой Девы, и теперь бросил на него быстрый взгляд, словно обращаясь к нему в немой молитве.

– Именем Сантьяго, вперед!

Издав этот вопль, губернатор выхватил меч и, прикрывшись щитом, стремительно и храбро бросился на противника. Ветеран Хуан де ла Коса сразу последовал его примеру с таким бесстрашием, словно желал этой битвы.

Остальные солдаты тут же с яростью бросились на дикарей, окружив их и вынудив отступить, после того как под первыми же ударами противники покатились по земле, окрасив песок на берегу кровью. Часть индейцев была захвачена в плен, а на мертвых и живых телах солдаты нашли золотые пластинки, хотя и довольно низкого качества.