Коннектография

По отдельности шаги к открытости, сделанные Северной Кореей, кажутся маленькими и незаметными: создание совместных предприятий, импорт автомобилей зарубежного производства, ограниченный доступ в интернет, мобильные телефоны с международными кодами, новый горнолыжный курорт. Но в совокупности они напоминают проект национального бизнес-плана, разработанный Китаем в конце 1970-х. В ближайшие годы Китай намерен передать в Северную Корею на аутсорсинг тысячи рабочих мест в промышленности.

В Северной Корее еще множество вещей вызывают постоянный интерес транснациональных компаний. Ее могучие реки могут быть неиссякаемым источником электроэнергии как для самой страны, так и для продажи Китаю и Южной Корее. На севере страны выращиваются такие сельскохозяйственные культуры, как рис, ячмень, соевые бобы, картофель, покупаемые частными инвестиционными фирмами, не упускающими возможность выйти на новый международный уровень агробизнеса. Работающая в Корее Международная неправительственная организация Choson Exchange обучает тысячи молодых специалистов, особенно женщин, профессиональным и предпринимательским навыкам и даже приглашает в страну западных венчурных инвесторов.

Даже если все запланированные проекты портов, свободных экономических зон, индустриальных парков, объектов недвижимости, шахт, программ обучения сотрудников, горных экотуристических парков будут реализованы, через пятнадцать лет Северная Корея в лучшем случае достигнет уровня посткоммунистической Румынии, где сельское хозяйство, перерабатывающая и горно­добывающая промышленность остаются экономическими локомотивами. Она все еще будет относиться к беднейшим странам мира, зато станет более открытой и свободной.

Все северные корейцы угнетены и по меньшей мере треть из них обездолена, но это не нация беспринципных людей. Зарубежная оценка их культурного наследия напоминает о том, что они древняя и богатая цивилизация, оказавшаяся в ловушке государства-анахронизма. Чем больше туристов, бизнесменов, деятелей культуры и других гостей будут посещать эту страну, тем сильнее общество начнет зависеть от их присутствия и знаний. Северные корейцы — не автоматы, а лояльные, но дезинформированные граждане; им, как иранцам и кубинцам, рассказывали одну историю, но благодаря СМИ и туризму они все чаще сталкиваются с иной точкой зрения. Так же как иранцы бормочут мантру о «верховном лидере» больше по привычке, многие северные корейцы едва скрывают свое желание радикальных перемен.

Подростки в Пхеньяне гораздо больше интересуются пиццей, чем декламацией идеологических стихов. В школах, бильярдных клубах, караоке-барах обычные люди на удивление откровенно рассказывают о своих проблемах. Я встретил родителей, возмущавшихся тем, что их детей отобрали петь и танцевать на потрясающем фестивале «Ариран» — в массовых музыкально-гимнастических представлениях, в которых участвуют до 100 тысяч акробатов, знаменосцев, фокусников и прочих мастеров оригинального жанра. Они хотели бы, чтобы их дети просто учились игре на фортепиано, делали уроки и изучали иностранные языки.

Наверное, у всех диктаторов начинают бегать мурашки по коже при известии о свержении очередного автократа, как это было в Ливии и Египте. Обычно закономерная реакция — ужесточение репрессий, подавление любого инако­мыслия. Беспощадность, возможно, и помогает молодому Ким Чен Ыну удерживать власть, но огромные муралы в Пхеньяне прославляют его отца Ким Чен Ира и героя-революционера деда Ким Ир Сена. Правда, юный диктатор не достиг такого уровня культа личности. Но он действует теми же методами, что отец и дед — антияпонская пропаганда, ядерная угроза, запугивание Южной Кореи. Каждое появление на публике — тщательно срежиссированная демонстрация власти.

Если молодой диктатор сможет обеспечить устойчивое восстановление своей страны, не оттолкнув заинтересованных в этом лиц военными угрозами, у него есть шанс провести следующие десятилетия не как изолированный изгой, а как выдающийся реформатор. Вместо запрета на большинство зарубежных поездок, он мог бы наслаждаться баскетбольными матчами в Европе, как делал это во время учебы в швейцарской школе. Ким не тот человек, который с радостью прикажет обстреливать Южную Корею; он не особо возмущался, когда активисты соседней страны прикрепили к надутым гелием воздушным шарам тысячи кусочков суфле с шоколадом и запустили их неподалеку от границы.