Коннектография

Как и в случае с Ираном, надежда на то, что северокорейский режим рухнет сам по себе или будет свергнут, не более чем иллюзия. Прямая угроза смены режима подрывает своего рода устоявшееся соглашение, необходимое для изменения враждебной риторики на примирительную. В 2014 году президент Южной Кореи Пак Кын Хе, выступая в Лейпциге (Германия), всячески превозносила воссоединение двух республик, в котором будет естественное разделение труда между промышленным Югом и сельскохозяйственным Севером. Возможно, это и есть будущее обеих республик, но путь к нему будет отличаться от проделанного Германией в 1990-м, когда Восточная Германия формально перестала существовать в результате тщательно продуманной международной процедуры.

Северная Корея уже постепенно превращается из ядерного буферного государства в связующий мост между Китаем и Россией, с одной стороны, и Южной Кореей — с другой. Скорее всего, страна так и останется автократической, поэтому интеграция цепей поставок будет гораздо более выигрышной стратегией, чем политическое унижение. В то время как из демократизации Северной Кореи все извлекут выгоду, на периферии Китая и дальше за его пределами возникает один стратегический вопрос: сумеет ли Китай удержать контроль над своей империей цепей поставок?

ЦЕПЬ ПОСТАВОК НАНОСИТ ОТВЕТНЫЙ УДАР

Причиной краха империй цепей поставок прошлого обычно становилось сочетание кризиса неплатежей и инфляции внутри страны с конкуренцией и беспорядками за рубежом. Сокращение импорта серебра из Южной Америки ускорило закат Испанской империи, а четыре англо-голландские войны, длившиеся более столетия, постепенно ослабили власть голландцев над Южной Африкой и Цейлоном. Сыграли свою роль и противоречивые приоритеты в столицах империй. Британские инвесторы вкладывали деньги в индийские железные дороги, полагая, что британское колониальное господство будет вечным, но рост национального движения за независимость — и лояльное отношение к нему британского премьер-министра Клемента Эттли — постепенно вытеснил истощенных борьбой лондонских инвесторов из Индии.

Войны за цепи поставок для Китая не в диковинку, но в прошлом они велись несколько иначе. Когда император Даогуан из династии Цин захватил и уничтожил британский склад опия в Гуанчжоу в 1839 году, Британия ответила слишком жестко, оккупировав Гонконг и распространив права экстерриториальности на всю страну. Для Китая опиумные войны ознаменовали полтора столетия унижения, воспоминания о котором только начали стираться.

Сегодня ключевой геополитический вопрос для многих стран состоит не в том, пойдут ли США и Китай на конфронтацию в Тихом океане, а в том, намерен ли Китай, используя свою империю цепей поставок, навязать им «неравные условия», как сделала Великобритания по отношению к Китаю двести лет назад. С 1990-х годов «дипломатия чековой книжки» обеспечила Китаю почти беспрепятственную торговую экспансию: он закупал сырье и материалы по долго­срочным контрактам с существенно заниженными ценами в разных уголках мира — от Анголы до Аргентины — в обмен на строительство школ, больниц, правительственных резиденций и автомобильных дорог. Китай гарантировал невмешательство во внутреннюю политику, что на практике означало продажу неограниченного количества вооружения местным властям для сохранения статус-кво. Китай ухитрился поддерживать (и продолжает это делать) хорошие отношения с важными парами региональных конкурентов — Бразилией и Венесуэлой, Саудовской Аравией и Ираном, Казахстаном и Узбекистаном, Индией и Пакистаном.

Но для все большего числа стран медовый месяц с Китаем закончился; начался «откат». Все сверхдержавы в итоге сталкиваются с резким ответным ударом: это всего лишь вопрос времени. По иронии судьбы, именно ЦРУ придумало этот термин, чтобы сгладить последствия роли США в цепной реакции, приведшей к стойкой антиамериканской позиции Ирана после революции 1979 года. В том же году на фоне продолжающегося «отката» ЦРУ начало крупнейшую секретную операцию — финансирование антисоветски настроенных моджахедов, в конце концов сокрушивших Красную армию и породивших «Талибан», укрывавший вдохновителя теракта 11/9 Усаму бен Ладена.

Китай уже столкнулся с «откатом»: жесткое принуждение к миру крупнейшей, населенной уйгурами и мусульманами, провинции Синьцзян привело к атаке смертника в начиненной взрывчаткой машине на площади Тяньаньмэнь в Пекине в 2013 году и десяткам других террористических актов. Но ответные удары по Китаю за рубежом выглядят по-разному. Глобальное присутствие Китая определяется не по наличию его вооруженных сил, а по присутствию его цепей поставок. Ключевые агенты страны за рубежом — не законспирированные разведчики, а государственные компании. Для Китая откат цепей поставок — это геополитический откат, доказывающий, что строительство инфраструктуры за рубежом не гарантирует контроля над ней. Победители в геополитике цепей поставок все еще не определены.