Коннектография

За четыреста лет до того, как Хэлфорд Маккиндер сформулировал свое знаменитое изречение, объявив «Хартленд» Центральной Азии географическим центром истории, испанский конкистадор Эрнан Кортес сделал в 1524 году не менее эпохальное заявление: «Тот, кто контролирует проход между океанами, может считать себя господином мира» [1]. К началу XVI века Манила была процветающим промежуточным пунктом севильского торгового маршрута между Старым и Новым Светом. Купцы города приносили большой доход Короне за счет интенсивной торговли с Китаем эпохи Мин, отправки кораблей в Ост-Индию, которые затем пересекали Тихий океан, прибывали в Акапулько в Мексике (тогда Новая Испания) и возвращались в Испанию через Атлантический океан. Армада короля Филиппа II, состоявшая из океанских галеонов водо­измещением две тысячи тонн, сохраняла монополию на торговлю специями, шелком, фарфором, жемчугами и другими предметами роскоши. Через пять столетий после торговых экспедиций испанских галеонов человечество опять стало прибрежной морской цивилизацией с плотной связанностью десятков ключевых портов, позволяющей интенсифицировать потоки товаров и сырья. Но кто же контролирует проходы между океанами?

(Карты 16, 18, 23, 27, 31 и 32 к этой главе приведены на вклейке.)

Вице-президент китайской компании Harbour Engineering Янтао Ши 24 февраля 2014 года в Республике Тринидад и Тобаго, расположенной на островах в Карибском архипелаге неподалеку от восточного побережья Венесуэлы, подписал соглашение о создании новой экономической зоны и строительстве транзитного порта94. Хотя Тринидад и Тобаго больше известна как родина музыки в стиле калипсо, она, помимо всего прочего, в отличие от других островных государств, строит свою экономику на основе нефтедобычи, которая составляет половину ВВП и львиную долю экспорта страны, а не торговли сахарным тростником и какао-бобами. Поскольку Панамский канал расширяется для пропуска большего количества судов, а в портах на Восточном побережье США от Майами до Нью-Джерси растет число дополнительных причалов, Тринидад идеально подходит как место для строительства сухих доков для перегрузки товаров на корабли, следующие на юг, в Бразилию, и на север, в США. Неудивительно, что Экспортно-импортный банк Китая почти полностью профинансировал этот проект.

Ученые долго пытались определить причину взлета экономики Китая в XXI веке. В Азии прослеживается четкая параллель с ленной системой, существовавшей в эпоху династии Мин, когда правители небольших государств Центральной и Юго-Восточной Азии отвешивали поклоны императору. Некоторые берут за образец Бисмарка — прусского государственного деятеля XIX века, сумевшего укрепить позиции Германии, не подорвав стабильности Европейского континента. Но установленный Бисмарком порядок продержался менее тридцати лет, до франко-прусского противостояния. Все остальное — история.

Лучшую аналогию для понимания развития Китая в XXI веке нужно искать не на Европейском континенте, а в истории окружающих его морей, в частности в Голландской империи XVII века. Испанская и Португальская короны были первыми глобальными империями (и полвека, до 1640 года, единым государством), физически подчинившими себе путем завоеваний и даже геноцида огромные территории Латинской Америки, Африки, Азии и Океании. Для Лиссабона и Севильи эти приобретения были продолжением их иберийской родины. Голландцы, напротив, действовали менее жестко, преимущественно коммерческими методами. Голландская Ост-Индская компания, зарегистрированная в 1602 году, считается первой в мире транснациональной компанией, выпускавшей облигации и акции для финансирования экспедиций. Пытаясь подорвать контроль Португалии над прибыльной торговлей специями, а также власть Испании над Низинными землями (современная Бельгия), голландцы за двести лет задействовали больше торговых судов (пять тысяч) и коммерсантов (почти миллион), чем вся Европа, вместе взятая. В самом деле, иберийско-голландское и англо-голландское соперничество велось не столько за океаны, сколько за доступ к портам к востоку от Суэца. Понятием «свободное море» мы обязаны голландскому ученому-правоведу Гуго Гроцию, доказывающему в работе Mare liberum, вышедшей в 1609 году, что океаны должны быть международной, а не суверенной территорией.