Коннектография

Дубай помогает сформировать новую арабскую идентичность вне рамок воинственного светского национализма постколониальной эпохи. Фактически он стал столицей арабского мира, местом встречи сильных мира сего, коими в прошлом были Каир и Бейрут. Со времен гражданской войны в Ливане до вторжения США в Ирак и «арабской весны» Дубай постоянно извлекал выгоду из несчастий региона: сотни тысяч ливанцев, египтян, сирийцев, иракцев и прочих беженцев искали убежища в ОАЭ, поскольку перспективы их собственных стран были туманны. Ведущие арабские банкиры, артисты, предприниматели и спортсмены получали вид на жительство, а некоторым из них ОАЭ весьма мудро предлагают гражданство. По мере роста значимости паспорта ОАЭ в мире граждане проблемных арабских государств конкурируют за его получение, рассматривая его как гарантию стабильности и пропуск в большой мир.

Расцвет ОАЭ вызывает у соседей зависть и способствует значительной утечке мозгов. Отсутствие давних традиций культурного творчества у коренных жителей этой страны раздражает многих переселенцев — представителей творческих и интеллектуальных профессий, бежавших из исторических, интеллектуальных и культурных центров арабского мира — Каира, Бейрута, Багдада и Дамаска. Именно поэтому Дубай не стоит сравнивать с этими городами. Он и не стремится их заменить, но готов стать убежищем для их жителей.

Если в арабском мире не удовлетворенная жизнью молодежь прибегает к насилию, то в Дубае эта часть населения направляет энергию в мирное русло. Как отмечает Крис Шредер в своей подробной и многообещающей книге Startup Rising («Расцвет стартапов»), обозревающей технологическую среду в арабском мире, инвесторы и предприниматели из Дубая создали мобильное образование, электронную торговлю, ремесленное гончарное производство, выпуск солнечных батарей и аутсорсинг различных операций на территории множества арабских стран, а особенно в их родных странах.

Любая арабская страна, от Марокко до Иордании, мечтает иметь хотя бы один мини-Дубай, чтобы стимулировать модернизацию. В 2015 году Египет предложил частному инвестиционному фонду недвижимости Capital City Partners, возглавляемому Мохаммедом Алаббарой, построить новый город между Каиром и Красным морем и решить тем самым проблему перенаселенности Каира106.

В более широком смысле Дубай — это образцовая модель города, внезапно ставшего богатым. Блистательную столицу Азербайджана, Баку иногда называют «Дубаем Каспия», а интенсивно расстраивающаяся столица Анголы Луанда претендует на звание «Дубай Африки». Обычно у богатых ресурсами стран невысокий рейтинг по уровню счастья населения, но, согласно Всемирному докладу о счастье за 2013 год, ОАЭ обогнали США и Люксембург и занимают лидирующие позиции среди стран Ближнего Востока, который считается самым несчастливым регионом в мире.

Успехи Дубая — еще один вызов утверждению о превосходстве западной демократии. Даже сталкиваясь с растущим спросом на подотчетное обществу, инклюзивное управление, арабские страны одновременно демонстрируют быстрый переход от феодальных (и постоянно враждующих) кланов к гибридной технократии, подкрепленной стабильностью монархий. «Гибридный» — ключевое слово: Дубай стал мировым центром развития свободных экономических зон. Его генеральное планирование — стратегическое упражнение по привлечению цепей поставок и созданию центров передового опыта. Для каждого вида глобальных потоков существует зона физического воплощения. В Media City размещаются студии спутникового телевидения, в Internet City — интернет-компании, в Healthcare City — медицинские и фармацевтические фирмы; есть и другие говорящие сами за себя названия, например Textile Village, Auto Parts City, Carpet Free Zone и DuBiotech. В совокупности в ОАЭ, и в Дубае в частности, размещено более трех четвертей из более чем двухсот СЭЗ, разбросанных сегодня по странам арабского мира. В итоге Дубайский логистический коридор свяжет Джебель-Али с Международным аэропортом Дубай и многочисленными СЭЗ — 200 квадратных километров свободной зоны внутри города, тоже являющегося свободной зоной. Когда в городе накапливается так много специальных экономических, финансовых, административных, торговых, логистических и прочих зон и органов власти, он превращается в место, где королевская фамилия контролирует системы цепей поставок, но при этом теряет реальную почву под ногами.