Коннектография

Империи всегда рассматривали инфраструктуру как инструмент расширения влияния. Римская и Османская империи строили дороги с твердым покрытием, простиравшиеся далеко от их столиц, и наносили их на карты, которыми пользовались армии и торговцы. Начиная с XV века европейские колониальные империи создавали устойчивые цепи поставок и строили административные центры за Атлантическим и Индийским океаном. В середине XIX века британская Ост-Индская компания проложила в Индии целую сеть железных дорог, а несколько десятилетий спустя Сесиль Родс инициировал попытку (безуспешную) соединить «красной линией» Каир и Кейптаун. Великий британский историк Арнольд Тойнби выступал против установления произвольных границ в таких системах: «Проведение границ приводит в действие сценарий, который обязательно закончится катастрофически... Какие бы решения ни принимали власти империи, интересы торговцев, первопроходцев, искателей приключений и прочих неизбежно выведут их за пределы границ» [1].

(Карты 13 и 30 к этой главе ищите на вклейке.)

Расцвет и упадок империй в одинаковой степени зависели от связанности и географии. Начиная с доктрины Монро и заканчивая испано-американской войной, США в XIX веке вытеснили европейские государства из Карибского бассейна и островов Тихого океана, установив там торговое доминирование. Топографическая разведка стала дополнительной стратегией на твердой земле: исследование рельефа, составление карт, строительство объектов инфраструктуры для расширения влияния на неизведанные земли. В 1803 году Томас Джефферсон инициировал проект по изучению географии купленной территории в Луизиане и выхода к Тихому океану. Чтобы защитить американскую пушную торговлю от британских и французских посягательств, экспедицию под названием «Корпус открытий» возглавили знаменитые исследователи Мериуэзер Льюис и Вильям Кларк. Она стала разведывательной миссией в целях создания военных форпостов вверх по течению Миссури вплоть до нынешней территории Северной Дакоты. С этого момента Америка начала строить путь на Запад. Поскольку у США самая большая протяженность судоходных внутриконтинентальных водных путей в мире, причем реки пересекают страну по диагонали и впадают друг в друга на территории разных штатов, природная география способствует, а не препятствует геополитическому единству. Не менее важна для его укрепления и инфраструктура. Бассейн реки Чикаго — это система искусственных каналов протяженностью 250 километров, предназначенных для соединения Великих озер с рекой Миссури, а затем и с Мексиканским заливом. Именно этот памятник гражданского строительства сделал Чикаго стратегическим центром в Северной Америке. Опять же, география определяет судьбу страны, только если ей это позволяет связанность.

Именно благодаря топографической разведке возникли такие мегаобразования, как Североамериканский союз и Большой Китай. При этом первый простирается на север до Арктики, а на юг до Латинской Америки, а второй — на юг до Индокитая и на север — до России и Центральной Азии. Эти империи цепей поставок представляют собой сочетание дипломатических, военных и коммерческих инструментов расширения сфер влияния. Отслеживание этой связи, а не чтение всевозможных доктрин позволяет судить о будущей геополитической карте мира.

Искусство создания цепей поставок — естественная основа геополитического статуса, предваряющая наращивание военной мощи. И США в XIX, и Китай в XXI веке сначала стали сверхдержавами цепей поставок, а уж потом заявили о себе как о военных державах. Сначала они добились господства на континенте, провели крупномасштабную индустриализацию за счет импортозамещения и стали крупнейшими экономиками мира. Таким образом, успешная глобальная стратегия всегда многоаспектна: торговля, финансы, энергетика, военная мощь, государственное управление и другие сферы становятся аренами честной игры. Именно поэтому внешние и внутренние приоритеты глобальной стратегии нельзя рассматривать отдельно. Историк из Йельского университета Пол Кеннеди называет нынешнее время «разрывом между стратегическими эпохами», в котором кристаллизуются новые правила. В своей популярной книге Rise and Fall of the Great Powers («Взлет и падение великих держав») он подчеркивает, что именно развитая экономика и технологическое лидерство служат основой военного превосходства, а не наоборот. Сбалансированные инновации определяют расстановку сил.