Конные варвары

Всё казалось шло хорошо, верёвка со скрипом бесконечно разматывалась. Язон почувствовал, что начинает дремать и отошёл от края. Внезапно послышались крики: открыв глаза, он увидел, что верёвка сильно подпрыгивает взад и вперёд. Она даже соскочила с блока, и один из людей взобрался на раму, чтобы поправить её.

— Оборвалась? — Спросил Язон.

— Нет, всё в порядке. Морон спустился.

Всё было понятно. Когда большой вес животного был снят, эластичная верёвка стала сильно раскачиваться. Её начали поднимать. Язон понял, что он следующий на очереди, и ощутил внезапную тяжесть внизу живота. Придётся приложить не мало усилий, чтобы не пострадать от морской болезни на этом подъёмнике железного века.

Начало было плохим. Когда он почувствовал, что земля уходит из под ног, он автоматически пытался уцепиться за неё, но не смог. Колесо сделало ещё один оборот, и он повис в воздухе, покачиваясь над обрывом. Он бросил беглый взгляд вниз, на облачное море под ногами и решил больше туда не смотреть. Край обрыва медленно поднимался над его головой, и вот исчезли угрюмые лица кочевников. Он старался думать о чём-нибудь весёлом, но чувствовал полную потерю чувства юмора. Медленно поворачиваясь при спуске, он впервые мог рассмотреть поверхность обрыва, уходившего в обе стороны, и оценить его колоссальные размеры. Воздух был чистым и сухим, ярко светило солнце, позволяя различать малейшие подробности.

Внизу о край обрыва билось белое море облаков. Зубчатые серые горы, поднимавшиеся над ним, казались сравнительно небольшими. На фоне этого огромного обрыва, Язон чувствовал себя как паучок, спускающийся на нити паутины вдоль бесконечной стены, медленно продвигавшийся и практически остающийся на одном и том же месте. Поворачиваясь, он смотрел сначала направо, потом налево, и всюду поверхность обрыва уходила за горизонт, такая же прямая и касающаяся неба там, где покрывалась дымкой и исчезала. Язон видел теперь, что место, где была установлена лебёдка, оказалось много ниже остального обрыва. Он решил, что и внизу окажется соответствующее возвышение, только в этом месте обрыва по-видимому верёвка оказывается не такой длинной, что выдерживает свой собственный вес. Облака медленно поднимались ему навстречу. Наконец он почувствовал, что может коснуться их. Первый завиток тумана тронул его и через несколько мгновений он погрузился в серый мир пустоты.

Последнее, что он ожидал от себя, раскачиваясь на конце километровой верёвки, что он сможет уснуть. Но он уснул! Однообразное движение, усталость от дневной и ночной поездки, окружающая темнота сделали своё дело. Он расслабился, голова его склонилась, и через несколько мгновений он крепко спал.

Проснулся он от того, что дождь проник за ворот и потёк по его спине. Хотя воздух был гораздо теплее, Язон вздрогнул и крепче прижал воротник. Это был один из тех моросящих дождей, что могут идти бесконечно. Сквозь дождь виднелся по-прежнему уходящий вверх край обрыва. Посмотрев вниз он увидел что-то неопределённое.

Что это? Друзья? Враги? Если туземцы знают о лебёдке, скрытой теперь за облаками, они могут держать здесь вооружённый отряд. Язон вытащил из-за пояса топор, обмотал его ремень вокруг запястья. Теперь он различал отдельные валуны, выступающие из влажной травы. Воздух был влажным и жарким.

— Приготовься отстегнуть упряжь, — приказал Темучин, появляясь внизу. — Для чего этот топор?

— Я думал, что меня встретит кто-нибудь другой, — ответил Язон, возвращая на место топор и отстёгивая пряжки. Внезапный рывок верёвки бросил его на траву.

— Отбегай! — Приказал ему Темучин, но Язон ещё не успел отстегнуться. Он сделал это, когда верёвка уже начала подниматься. Он упал с высоты нескольких футов, покатился по земле, рукоять меча больно врезалась ему в рёбра, но в целом он был невредим. Верёвка, освободившись, сократилась и исчезла в вышине.

— Сюда, — сказал Темучин, поворачиваясь и не дожидаясь, пока встанет. Трава была скользкой, грязь хлюпала под ногами. Темучин обошёл небольшую круглую скалу, и указав на её вершину, поднимавшуюся над землёй метров на десять, сказал:

— Отсюда будешь следить за спуском своего морона. Тогда разбуди меня. Мой пасётся на той стороне. Следи, чтобы не заблудился…

Не дожидаясь ответа, Темучин лёг в относительно сухом месте под прикрытием скалы и натянул на лицо кусок шкуры.

Конечно, — сказал себе Язон, — именно это занятие я и предпочитаю в дождь. Отличная мокрая скала и поразительный вид ни на что. Он взобрался по круглому склону и сел на закруглённую вершину.

Сонливость исчезла. Даже сидеть удобно было невозможно на неровной твёрдой поверхности. Язон вертелся и мучился. Тишина нарушалась лишь слабым шорохом дождя и редкими криками животного — морон радовался неожиданному пиру.