Константа

Я, вынув из сумочки свой мобильный, с облегчением засвидетельствовала, что сообщение Анохину все-таки доставлено и когда подняла взгляд на подошедшую официантку, ставящую передо мной кофе, ощутила обрыв в сердцебиении и дыхании, узрев на пороге знакомую фигуру. Стягивающую с лица очки и с головы бейсболку, оглядывая переполненный бар. Подняла руку, обратив на себя его внимание. Денис секунду смотрел мне в глаза и двинулся ко мне. Бухнулся рядом на полукруглый диванчик, глядя в столешницу. Когда пауза затягивалась, усмехнувшись, посмотрел на меня.

— Вот в пиздец втянул, да? — голос такой знакомый. Как и весь он.

Хохотнула, прикусывая губы.

— Главное — оба живы, Денис, — мой голос неожиданно глух, почти сиплый. Едва заметно дрогнувший.

— Веришь, нет, я иногда даже не рассчитывал, что живы останемся, не то что увидимся… — голос к концу понизился до шепота и в его глазах безумное утомление.

Придвинулась. Никогда прежде его не обнимала. У нас всегда была дистанция — учитель и его ученик и соответствующие этому отношения. Да. До того как случилось… все. Потянулась к невесело улыбнувшемуся человеку, когда-то спасшему жизнь моему брату. А после и мне. Когда не обязан был, но иначе не мог. Вбивавший сначала в меня кодекс, правила, нормы поведения там, где норм давно не было, предостерегающий от ошибок и ошибившийся сам, но сыгравший крупно и… чисто.

Обнял в ответ, протяжно выдыхая. Пряча слезы с ресниц в темной ткани ветровки на его плече, поняла, что-то сходное уже было… я видела что-то такое, ощущала это… Горечью внутри — Аркаша и Костя на кухне. Иной контекст, иные условия, но сходство есть. Оно точно есть и сжимает за грудиной до боли, когда лицом в плечо того, кто защищал. Умно, принципиально.

Постоянно.

Немного повел корпусом, призывая отстраниться, но удержал одной рукой на талии, а ладонью второй руки, локтем поставленной на спинку дивана, коснулся моего лица. И я растерялась от того как он смотрел в глаза. Неопределенно очень. Очень неоднозначно. Стирая большим пальцем влажную дорожку со щеки. Рефлекторно дернулась, но удержал. Настойчивее.

— Денис? — пробормотала почти в испуге

И его ладонь ушла с моего лица кзади, на затылок. Пальцами мне в волосы, рывком придвинул мое лицо к себе, и губы в губы.

Одеревенела. Полностью растерялась. Первая мысль — сейчас Глеб или Леня проломят ему голову. Протестующе дернулась, но он сжал в руках крепче и через секунду причина, по которой Денис все еще дышит, стала ясна:

— Мило.

Голос Кости.

Подтягивающего свободный стул от соседнего стола. Оседлав его и свесив скрещенные предплечья со спинки, с непроницаемым лицом и вежливой улыбкой на губах, переводил взгляд с шокированной меня на невозмутимого Дениса, снова развалившегося полубоком, распрямив руку на спинке дивана. Над моими плечами. Вскочила, с полным хаосом в голове глядя в плавленое золото глаз, впервые смотрящих на меня подобным образом — невербальная пощечина наотмашь и только усиление внутреннего ада от абсолютного неверия, что он мог воспринять так. Вот эту дичь и вот так!

— Блять, это не то… — подавилась словами, шокировано глядя на слегка усмехнувшегося мне Дениса, — что за…

— Нет, это именно то. — Улыбнулся Киселев, протягивая руку. Дернул за ткань юбки в районе ягодицы, усаживая меня на место, и перевел взгляд на Анохина, — Константину Юрьевичу пора узнать, что он поучаствовал в нашей афере века, Женя. — Спокойно и удовлетворенно, так же как и совет мне, уставившейся на него, скрипнув зубами и подчившись его, — помолчи, дорогая, этот театр больше ни к чему, ты отыграла прекрасно. — Подчинилась этому не потому, что нечего было сказать, а от того, что слов было так много, что они просто перекрывали сознание, а Денис, хищно мне улыбнувшись, перевел внимательный взгляд на внешне абсолютно спокойного Костю, — вы проиграли, Константин Юрьевич.

Костя, все так же вежливо улыбаясь, сглотнул. Легкая бледность лица. И молниеносный выброс руки, перехватившей Дениса за предплечье, расслабленно лежащее на столе. Краткий сильный и резкий рывок со сдвижением стола, еще секунда и в ошарашенной тишине бара Костя прижимает Дениса спиной к стене, приподнимая подбородок и чуть прищурено глядя в так же прищуренные глаза.