Константин. Вторжение

В общем, к тому времени, когда «Трафальгар» потерял ход, «царь Микен» успел потерять одну из стеньг, получил несколько весьма неприятных пробоин, одна из которых оказалась у самой ватерлинии. Так что капитан Пэсли был даже рад, что появилась возможность выйти из боя и заняться повреждениями. Заодно на «Агамемноне», подняли складную трубу и начали разводить пары.

Но не успели на русской эскадре закончить ликовать, а на английской грязно ругаться на продажную девку Фортуну, как налетел шквал, заставивший моряков позабыть о противостоянии и заняться уборкой парусов. Поднявший ветер все больше крепчал и, вынуждая противников разойтись.

Обрадованный этим обстоятельством Нахимов не стал спорить с судьбой, и повел корабли в бухту. Зато Новосильский, служивший когда-то с Казарским на бриге «Меркурий» и участвовавший в знаменитом бою с линкорами «Селимие» и «Реал-бей» явно поймал кураж и решил добить подранка.

Нагнав кое-как ковылявший «Трафальгар», «Париж» подошел к левому борту, а «Великий князь Константин» к корме незадачливого корабля и обрушили на него всю мощь своей артиллерии. Казалось, еще несколько минут и капитан Генри Гревилл спустит флаг, но к нему уже спешили на помощь остальные корабли английской эскадры.

Особенно отличился «Сан Парэй» сблизившийся с «Константином» на пистолетную дистанцию и бивший из всех орудий, пока русские не бросили свою жертву и ушли вслед за эскадрой, обменявшись с противником парой залпов. Преследовать русских британцы не стали.

— Черт возьми, где эти проклятые пароходы, когда они так нужны? — бушевал Дандас, глядя на почти лишившийся возможности управляться корабль своей эскадры.

— Вы отправили их вместе с транспортами, перевозящими французские войска, сэр, — с непроницаемым лицом напомнил адмиралу Картер.

— К дьяволу транспорты и всех проклятых лягушатников! Еще немного и эти варвары возьмут «Трафальгар» на абордаж, а я ничем не могу им помешать! Представляю, что скажут обо мне в Лондоне…

— Не думаю, что у них получится. Ветер усиливается…

— Дай-то бог, — перестал богохульствовать сэр Джеймс.

Впрочем, скоро выяснилось, что решение прикрыть плавучий обоз оказалось вовсе не напрасным. Вышедший вместе с эскадрой отряд пароходо-фрегатов старательно держался в стороне от боя главных сил. Пока принявший его под начало Корнилов внимательно следил за перипетиями сражения, командир флагманского «Владимира» Бутаков смотрел совсем в другую сторону, напряженно при этом размышляя. Наконец, он не выдержал.

— Владимир Алексеевич!

— Что вам? — не слишком любезно отозвался адмирал.

— Обратите внимание на английские транспорты.

— А что с ними?

— Ничего, если не считать, что они тяжело загружены и почти без прикрытия. Британцы наверняка намереваются высадить десант.

— Здесь? Вздор!

— Ну, зачем же. Скорее у Качи.

— А ведь вы правы, — прикусил кончик уса адмирал. — И если так, то армии и Севастополю придется худо…

— Так может, наведаемся?

— Я смотрю, вам понравилось пиратствовать вместе с великим князем?

— И весьма! Клянусь честью, Константин Николаевич такой шанс бы не упустил.

— А как же наши?

— Много мы им поможем своим десятком пушек? А купцы вот они рядом. Не потопим, так хоть разгоним. Стало быть, высадку сорвем, то есть сделаем ровно то, о чем нам битый час толковал его высочество! К тому же ветер крепчает, а значит, длительного противостояния все одно не выйдет.

— А если у Нахимова кого подобьют? — продолжал сомневаться Корнилов.

— Так, а буксиры на что? Справятся!

— Семь бед — один ответ! — махнул рукой адмирал. — Главное не допустить высадки.

Усиленно задымив, русские пароходы захлюпали по волнам плицами и неожиданно для всех резво двинулись в сторону зазевавшихся транспортов. Впрочем, нельзя сказать, чтобы этот маневр остался незамеченным. И если внимание Дандаса оказалось целиком приковано к противостоящим ему линкорам Нахимова, то капитан Симондс на «Аретузе» сразу же оценил возникшую опасность.

Находившиеся под его началом фрегаты были отлично построенными и довольно мощными для своего класса 50-пушечными кораблями, единственным минусом которых было отсутствие паровых машин. Впервые после начала боевых действий на Черном море сложилась парадоксальная ситуация — у противника имелось явное техническое превосходство! Тем не менее, англичане поспешили поднять все возможные паруса, и пошли на север, в надежде успеть преградить русским путь.

Тем временем, на транспортах поднялась паника. Ни у кого из командовавших ими капитанов не было ни малейших иллюзий, насчет того, куда именно направляются пароходо-фрегаты врага. Это ведь они недавней ночью устроили настоящий погром у Евпатории, утопив несколько английских судов и разогнав остальные. Пароходы усиленно задымили, на остальных транспортах спешили поднять паруса и убраться как можно дальше от этих проклятых берегов. К несчастью, все они были тяжело нагружены и не могли развить полного хода.