Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том I

Г. Мацуи начал с общего замечания, что в этом вопросе, как и в вопросе о китайском бойкоте, оппозиция ищет предлога выступлений против деятельности кабинета по дипломатическим делам, и в частности против неугодной известным партиям личности барона Като. Он заметил также, что японская печать недостаточно осведомлена в делах внешней политики и потому нередко придает тем или иным вопросам не совсем правильное освещение. По его словам, пресса с такой настойчивостью обсуждает ныне необходимость русско-японского союза вследствие возникших здесь почему-то опасений, что Россия стремится заключить с Германией сепаратный мир, чтобы затем вступить с ней в союзные отношения. Он, Мацуи, конечно, не придает этим слухам веры, но, с другой стороны, отмечает, что в некоторых русских газетах были указания на то, что мотивом заключения союза для России является надежда на посылку японских войск на театр военных действий; так, «Русское слово» указывало на Дарданеллы, куда могли бы быть отправлены японские десанты; другие газеты (Мацуи не мог их назвать) намекали будто бы на кавказский фронт и даже на Галицию (?). Между тем японское правительство ни в каком случае не решится отправить свою армию на войну, вследствие непреодолимых трудностей и риска такого предприятия. Всякий расчет с чьей-либо стороны на подобную помощь Японии должен быть оставлен, почему он лично и полагает, что несвоевременно до окончания войны создавать какие-либо новые политические планы; Япония связана своими соглашениями с Англией и Россией[655] и, без сомнения, останется им верной, а письменный акт, в сущности, легко обращается, как показал опыт, в «scrap of paper»[656].

Я ответил г. Мацуи, что, не имея никакого поручения говорить на тему о русско-японском союзе, могу высказать только, как личный свой взгляд, что едва ли заявления русских газет о желательности посылки японских войск на русский театр военных действий, если таковые заявления действительно были, отвечают видам русского правительства.

Как бы в подтверждение слов товарища министра иностранных дел, в последние дни печать обсуждает вопрос русско-японского союза сдержаннее, а в некоторых газетах стали появляться статьи на ту тему, что заключенный во время войны союз России с Японией явился бы односторонним и не принес бы Японии выгод. Какой-то «доктор прав» Масутаро Ниида договорился в позавчерашнем номере газеты «Ямато» даже до той мысли, что «если Япония чувствует необходимость в оборонительно-наступательном союзе, то германо-японский союз предпочтительнее русско-японского».

Примите, милостивый государь, уверение в глубоком моем уважении и таковой же преданности.

Н. Малевский-Малевич.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II (черта и две точки).

199. Российский посол в Токио Н. А. Малевский-Малевич министру иностранных дел С. Д. Сазонову

Депеша

№ 54 16/29 июля 1915 г.

Доверительно.

Милостивый государь Сергей Дмитриевич!

Недавнее единодушие японской печати, настаивавшей на скорейшем заключении русско-японского союза, уступило в последнее время место более сдержанному и критическому обсуждению вопроса. При этом взгляды прессы разделились: некоторые газеты еще говорят о желательности такого союза до окончания европейской войны, но большинство находит, что вопрос должен быть отложен до после войны, когда выяснится политическое положение воевавших держав; наконец, появились голоса и в пользу сближения Японии с Германией.

Такая быстрая перемена в настроении японского общественного мнения объясняется, помимо причин внешнего свойства, обусловленных военными событиями последнего времени, еще целым рядом других обстоятельств, некоторые из коих и считаю долгом здесь отметить.

Я уже имел честь доносить императорскому министерству, что ни японское правительство, ни здешние правящие сферы не сочувствуют мысли о посылке японских войск на европейский театр военных действий.