Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том I

В ответ на ноту, переданную 20 апреля ст. стиля, я получил сегодня ноту статс-секретаря[679], выдержку из которой передаю. После вступления, выражающего благодарность за передачу декларации от 2 марта[680], нота гласит:

«Правительство Соединенных Штатов не может не выразить удовлетворения по поводу заявления Временного правительства об отсутствии каких-либо оснований для заключения, что падение старого строя означает ослабление участия России в общей борьбе; равным образом оно не может не приветствовать заверений, данных Временным правительством о его намерении добросовестно выполнить обязательства, заключенные с союзниками. С своей стороны, правительство Соединенных Штатов не питало сомнений, что российское Временное правительство будет продолжать оказывать полностью помощь и поддержку, продолжая войну против самодержавного режима до победного конца, единственно могущего обеспечить длительный мир и полное признание человеческих прав во всем мире, каковому делу Соединенные Штаты отдали свои силы и средства. Подпись Лансинг».

Ону.

207. Российский посол в Вашингтоне Б. А. Бахметев министру иностранных дел М. И. Терещенко

Телеграмма

№……[681].15/28 июня 1917 г.

Был бы Вам признателен за доверительное личное освещение положения следующих вопросов: 1) Последовали ли за декларацией коалиционного министерства какие-либо переговоры с союзниками о целях войны и намечается ли конференция для их междусоюзнического обсуждения. 2) Как отнеслись союзные правительства к новой постановке внешней политики и как ставится нами вопрос о Бельгии, Сербии и Эльзасе. 3) Как встречено было в России последнее обращение Вильсона[682]. 4) Представляется ли желательным вызвать со стороны президента почин выяснения и согласования взглядов союзников на цели войны, в частности — поднять вопрос о конференции. 5) Представляется ли желательным, чтобы Америка вступила в состав союзных, связанных договорами, держав.

Бахметев.

208. Российский министр иностранных дел М. И. Терещенко послу в Вашингтоне Б. А. Бахметеву

Телеграмма

№ 2830. 21 июня ⁄ 4 июля 1917 г.

Лично. — Доверительно.

Получил Вашу телеграмму от 15 июня.

1) Со времени декларации коалиционного правительства английское правительство официально уведомило о своей готовности на пересмотр союзных соглашений. Из разговоров с Альбером Тома[683] я мог заключить, что французское правительство расположено идти навстречу этому желанию. Вследствие сего мною, по уговору с А. Тома, была вручена ему нота, сообщенная одновременно всем союзным правительствам и опубликованная петроградским телеграфным агентством 2 июня[684]. В ней содержится предложение созвать в ближайшее время, когда для того создадутся благоприятные условия, союзную конференцию для пересмотра соглашений, касающихся конечных целей войны. При этом оговорено, что соглашение о незаключении сепаратного мира не должно подлежать обсуждению конференции. Для Вашего строго доверительного сведения прибавляю, что по соображениям как военного свойства, так и внутренним мы не считали бы желательным созыв этой конференции ранее половины августа.

2) Со стороны Франции и Англии обнаруживается в общем полное понимание нового курса политики России, и последние речи Ллойд Джорджа[685] и Рибо[686], несомненно, сближают наши точки зрения на цели войны. Точно так же и в Италии замечается известное стремление к согласованию ее политических целей с началами, выдвинутыми нашим новым строем. Вопрос о Бельгии ставится нами на почву восстановления ее политической и территориальной независимости и вознаграждения за убытки. Те же начала приложимы к вопросу о Сербии в прежних ее пределах, причем эта постановка дополняется принципом самоопределения народов и горячей симпатией России к нарождающейся идее южнославянской федерации. Наконец, в отношении Эльзаса-Лотарингии в русских демократических кругах проявляется сочувствие точке зрения той группы французских социалистов, которые стоят за народный плебисцит в отторгнутых от Франции областях, но за плебисцит в условиях эпохи отторжения, то есть без участия иммигрировавших с тех пор элементов и с привлечением к оному населения, эмигрировавшего во Францию.

3) Послание Вильсона не произвело в России большого впечатления. Только теперь наши демократические круги начинают мало-помалу убеждаться на основании последнего инцидента с Гриммом[687], германского шпионажа и позиции, занятой Шейдеманом. насколько верно было замечание Вильсона об умении германского правительства заставлять служить себе даже своих внутренних противников.