Константинополь и Проливы. Борьба Российской империи за столицу Турции, владение Босфором и Дарданеллами в Первой мировой войне. Том II

Эти последствия были бы — потеря нами навсегда наших нынешних союзников, а вслед за тем — либо вынужденное и окончательное порабощение нашей политики внешней, внутренней и экономической германскому главенству, германскому ревнивому надзору и германскому безграничному использованию, либо новое нападение на нас Германии, но тогда уже безусловно непреодолимое и для нас гибельное…

Я никогда не скрывал моих опасений перед слишком активною политикою нашею на Ближнем Востоке, пока наши военные силы и снаряжение не были доведены еще до должной высоты и мощи; я не увлекался теми «бескровными победами», о которых так часто говорили в наших редакциях и канцеляриях и одним из образчиков коих считался букарестский мирный договор 1913 года; я не увлекался ими, ибо предвидел, что для удержания этих «бескровных» успехов потребуются потоки русской крови; я даже склонен был, — если бы от меня зависело, — к известным уступкам, дабы, через посредство Берлина, установить временный modus vivendi между нами и Австрией (подобный тому, который установлен был в Мюрцштеге[570] и несколько раньше). Но раз дело к тому не подошло и грозные события, которых свыше тридцати лет с трепетом ждала вся Европа, разразились раньше удобного для нас времени и разразились по предумышленному почину Германии, мы назад идти уже не можем и должны не только «постоять за правду до последнего», но и оградить последующие поколения наши от самого низкого вида рабства и Россию — от безмерною ослабления и неминуемого развала.

Иного исхода, как продолжение борьбы, перед нами нет и быть не может.

Мы надеемся и рассчитываем на неминуемое истощение «людского материала» у германцев. Эти расчеты кажутся мне основательными; но более всего должны мы рассчитывать на подъем и усиление нашей собственной организации, во всех видах и направлениях; и я уверен, что твердо выраженная в этом смысле воля царя и народа и твердо предпринятая в этом направлении работа обеспечат нам конечное торжество и, прежде всего, усугубят уважение к нам и союзников, и колеблющихся нейтральных.

С глубоким почтением и совершенной преданностью имею честь быть вашего высокопревосходительства покорный слуга

Неклюдов.

338. Греческий поверенный в делах в Петрограде Д. Какламанос председателю Совета министров Д. Гунарису

Шифрованная телеграмма[571]

20 июля ⁄ 2 августа 1915 г. Доверительно.

Я узнаю, что директор «Deutsche Bank» обратился две недели тому назад через посредство одного нейтрального правительства к русскому правительству с предложениями о сепаратном мире, уверяя, что Германия могла бы предоставить русским даже Проливы и Константинополь. Никаких последствий это предложение не имело.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II (черта и две точки).

339. Греческий поверенный в делах в Петрограде Д. Какламанос министру иностранных дел С. Скулудису

Шифрованная телеграмма[572]

20 ноября ⁄ 3 декабря 1915 г.

Доверительно.

Французский посол уполномочил меня использовать, в моих доверительных сообщениях вашему превосходительству следующую информацию, о которой он телеграфировал в Париж. Почти дословно он телеграфирует в своей депеше:

«Один нейтральный влиятельный член крупного синдиката германских промышленников, действующих в Стокгольме, несколько дней тому назад был проездом в Москве и при свидании с крупным французским промышленником, обосновавшимся там уже 40 лет тому назад, сделал ему следующее сообщение:

Германские промышленники, имея в виду усиление оппозиции против военной партии в Германии, которая толкает цивилизованные нации [на войну], ручаются за принятие рейхстагом сепаратного мира с Россией на следующих условиях:

1) Принятие проекта таможенного тарифа, выработанного промышленниками Москвы.

2) Нейтрализация Проливов.

3) Создание Великой Польши, которая будет служить буферным государством между Россией и Германией.

4) Уступка…[573] России.

5) Исправление границ в Восточной Пруссии в благоприятном для России смысле.

6) Полная эвакуация русских территорий, занятых германцами.

7) Защищает идею русско-германского союза, направленного против Англии, являющейся их общим врагом.

Посол, не придавая официального характера этим предложениям, рассматривает их, тем не менее, как симптоматические.

На подлиннике собственноручная пометка Николая II (черта и две точки)».

340. Великобританский статс-секретарь по иностранным делам сэр Эд. Грэй послу в Петрограде сэру Дж. Бьюкенену

Шифрованная телеграмма[574]

№ 2552. 2 ноября 1916 г.

Из Копенгагена 1834.