Контакт на случай ЧП

– Да, давайте, – соглашается Нэнси. – Тебя это тоже касается, Кэтрин.

– Ладно, но я не останусь. Мне нужно…

Мама Тома притворяется, что меня не слышит, и я вздыхаю. Вывернуться из любящей хватки Уолшей будет сложнее, чем я ожидала.

– Кэтрин, – слышу я голос Тома у себя за спиной.

Делаю резкий вдох и поворачиваюсь, чтобы встретиться лицом к лицу с неизбежным, хотя намеренно концентрируюсь на Лоло, а не на бывшем муже.

– Привет. Ты Лоло.

– Да. – Она улыбается и протягивает мне руку, которую я пожимаю. – Как замечательно, что мы наконец встретились!

Щурюсь и смотрю на нее с подозрением.

– Замечательно или?..

– Интересно, – поправляется она, смеясь.

– Да, так лучше, – говорю я, с удивлением понимая, что тоже улыбаюсь. Я готовилась к тому, что ее возненавижу, но она кажется… идеальной. Для него.

– Я так расстроилась, услышав о том, что с тобой случилось. Да еще и в такое время! Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо! – Я отвечаю настолько высоким голосом, что замечаю краем глаза, как Том дергается от неожиданности. – Просто отлично! – продолжаю я. – Головная боль почти прошла. Спина, правда, чешется из-за швов, но я в порядке. В полном порядке!

Том выглядит прямо-таки встревоженно, и я старательно не встречаюсь с ним взглядом.

Я не то чтобы вру. У меня правда почти не болит голова. Спина тоже.

Но вот мое сердце? Если честно, я не знаю, смогу ли я собрать заново все кусочки, на которые оно разбивается.

35. Кэтрин

24 декабря, 14:30

Дом Уолшей всегда наполнен шумом. В канун Рождества радостная болтовня становится почти оглушительной, но мне все-таки удается отыскать тихое местечко. Одолжив у Кайлы, сестры Тома, телефон, я скрываюсь в кабинете Боба, на дальней стороне дома. Вряд ли мне удастся решить хоть что-то в сочельник, но я могу хотя бы начать процесс блокировки карт, заказать новый телефон и…

– Ой! – Я хватаюсь за сердце. – Боб! Я чуть ежа не родила!

– Извини, – улыбается отец Тома. – Не обращая внимания. Я просто посижу здесь. В своем кабинете.

Морщусь.

– Точно. Это я незваная гостья.

– Ни в коем случае, – возражает он, ласково похлопывая меня по плечу, пока идет к буфету. – Выпить я тебе, конечно же, не смогу предложить, учитывая шишку у тебя на голове, да?

– Если не предложишь, могу расплакаться, – отвечаю я, кладу телефон Кайлы на столик и устраиваюсь в одном из уютных кресел с высокой спинкой, которые мне всегда так нравились.

Боб вручает мне стакан и опускается в соседнее кресло. Мы чокаемся, и я отпиваю глоточек, но прежде, чем мы заговариваем, проходят несколько секунд дружеского молчания.

– Ну что? Нэнси убедила тебя не ехать в Бостон?

Поднимаю бровь.

– Это же Нэнси. У меня не было выбора.

Боб нежно улыбается.

– Она ни за что тебя не отпустила бы. Позвонила Айрин сразу же, как Том рассказал ей про твой план побега.

– План побега, – повторяю я, болтая виски в стакане. – Интересный выбор слов.

– Да, не правда ли? – Боб хитро улыбается.

– Я слишком устала, чтобы даже думать о Бостоне, но… – со вздохом опускаю стакан, – я не могу здесь остаться. Не сегодня. И все это прекрасно знают.

Улыбка Боба меркнет.

– Да. Да, мы знаем. Но мы все же надеемся. Может, нам удастся убедить тебя остаться. Хотя бы на ужин? Ты успеешь уйти до…

До полуночного предложения.

– Я не могу так поступить с Томом. И с Лоло. Это их день. Их Рождество, – говорю я. – Я и так уже дел наворотила. В любых других обстоятельствах я бы ни за что не уехала, – добавляю я. – Я по всем так соскучилась. Особенно по тебе. – Я сжимаю его руку. – Мне всегда непросто в это время года, но вы… Вы всегда старались сделать его для меня немного легче.

Боб берет меня за руку и сжимает мою ладонь в ответ.

– Я не смогу заменить тебе отца. Но я не жалею, что мы когда-то попытались.

Моргаю сквозь наворачивающиеся слезы – растроганные, горько-сладкие, от которых я в последнее время никуда не могу деться.

Вытираю слезинку.

– Боже. Видели бы меня сейчас люди из Нью-Йорка. Подумать только – Гринч на самом деле неженка!

– Ты всегда была нежной, – говорит Боб. – Просто хорошо скрывала это за жесткой оболочкой из карамели.

Смеюсь.

– Ну ты и скажешь!

Потягиваю свой напиток и закрываю глаза, откидываясь на спинку стула.

– Где Том? – спрашивает Боб. – На кухне, вместе со всеми?

Киваю, не открывая глаз.

– Он наконец дорвался до болоньезе.

– Лоло вегетарианка. Ни кусочка не съела.

– Многие люди вегетарианцы, Боб, – мягко говорю я, как будто сама не искала весь вчерашний день поводы раскритиковать ее.

– Знаю, – тяжело вздыхает он, – и она кажется милой девочкой.

В конце предложения слышится невысказанное «но», и я ничего не говорю, хотя знаю, что Боб этого хочет. Кэтрин-из-вчерашнего-утра с наслаждением бы перемыла косточки идеальной девушке Тома.

Новая я просто хочет…

– Я хочу, чтобы Том был счастлив, – признаюсь я вслух.

– Твое рождественское желание, а? – спрашивает Боб.

Удивленно посмеиваюсь.

– Как скажешь. Можно и так.

– И ты считаешь, что Том будет счастлив, если ты уйдешь?