Контакт на Жатве

Ритул погиб. Умная атака инопланетян застала неопытного пилота врасплох. Когда «дух» молодого джиралханая грянулся оземь среди плодоносящих лоз, Ритулу не удалось выбраться из кабины. Тартарус, сидевший пристегнутым в пассажирском отсеке, едва успел выпрыгнуть, прежде чем десантный корабль загорелся. Но Тартарус все же рискнул жизнью ради товарища по стае – пытался разорвать удерживавшие Ритула в искореженном кресле ремни, – пока не подобрались языки пламени. Когда Маккавеус приземлился рядом с разбитым кораблем и забрал племянника к себе на борт, шерсть Тартаруса пахла горелой кровью Ритула.

Но Маккавеус знал: кровь Ритула на его руках – на руках вождя. Нужно было держать стаю на крейсере, пока плазменная пушка сжигала инопланетян вместе с их домами. Не было никакой необходимости отправлять бойцов в чужой город, кроме той, что заставляла его искать реликты, нарушая приказ министерства остеклить планету, уничтожив на ней все живое. Но люминарий показывал, что в городе полно священных объектов, – отступая, инопланетяне наверняка забрали их с собой. И вождь не мог допустить, чтобы такая сокровищница погибла под огнем его крейсера.

Как ни велик грех ослушания перед пророками, Маккавеус решил, что уничтожать творения богов – еще худший грех. И пусть жизнь инопланетян для него ничего не стоила, он был готов отсрочить бойню, если это поможет заполучить их реликты, а в особенности оракул.

Мешочки хурагока разразились сериями панического свиста. Прокравшись на поврежденный «дух», два янми’и готовились проскользнуть через приоткрытые двери в мастерскую Легче Некоторых. И тут он сделал нечто такое, чего Маккавеус прежде не видел. Все его нормальные мешочки увеличились вдвое, и хурагок заколотил по ним щупальцами; получался удивительно низкий и грозный звук. Легче Некоторых поплыл навстречу янми’и и угодил бы к ним в когти, если бы Маккавеус не поймал его за щупальце и не оттащил назад.

– Святые пророки, это что за безумие? – прорычал Тартарус.

– Воренус, – сказал Маккавеус, отбивая яростные удары других щупалец хурагока, – убей этих двоих.

Джиралханай с каштановым мехом вытащил шипомет из-за ремня и разорвал янми’и на десантных отсеках. Смерть смельчаков укротила рой; все насекомые в ангаре сложили крылья под щитки и убрали антенны. Однако стрельба Воренуса лишь усилила смятение хурагока. Он перестал бить вождя по рукам – только для того, чтобы подавать знаки еще большего негодования.

Маккавеус махнул Воренусу, препоручая ему хурагока.

– Вызови дьякона, – приказал он, тяжело опираясь на молот.

Загудело коммуникационное устройство Воренуса.

– Вождь, дьякон ждет у шлюза.

– Тогда впустите его уже, наконец.

Почти в то же мгновение «дух» с Дадабом перевалил через энергетический барьер и резко остановился перед «духом» Маккавеуса. Вождь дождался, когда дьякон минует кошмарную сцену с изрубленными янми’и, указал на хурагока и потребовал:

– Переведи, что он говорит.

Дьякон и хурагок начали долгий разговор – безмолвное мельтешение конечностей и пальцев.

– Хватит! – рявкнул Маккавеус. – Переводи!

– Извините за задержку, вождь, – проговорил дьякон напряженным голосом. – Хурагок приносит искренние извинения, но смиренно молит, чтобы вы не допускали янми’и в его мастерскую – они мешают работать.

Слишком вежливое объяснение дьякона заставило хурагока сердито затрястись.

– Ты уверен, что правильно перевел?

– Еще он сообщает вам… – Речь унггоя превратилась в приглушенный маской писк. – Сообщает, что может быстро разобрать сделанное!

– А что он сделал? Говори ясно, дьякон!

Дадаб произвел несколько простых жестов руками. А когда хурагок, нетерпеливо проблеяв, направился в мастерскую, Дадаб упал на колени перед Маккавеусом:

– Я принимаю на себя всю ответственность за его действия! И смиренно молю вас о прощении!

Маккавеус уставился на дьякона. Похоже, все сошли с ума, подумал он. Но прежде чем он приказал унггою подняться, раздался скрежет металла. Маккавеус удивленно смотрел на два поврежденных корабля, которые на его глазах превратились в бесформенную груду металла. Все внутренности кораблей были удалены. Над развалинами гордо воспарил хурагок, словно давно спланировал это драматическое представление. Маккавеус не сразу понял, что натворило существо.

На месте прежних отсеков для пассажиров теперь находились четыре транспортных средства. Они различались деталями, но основная конструкция у всех была одна: два лопастных колеса, сведенные вместе внутри усиленного шасси; за каждым набором колес расположен антигравитационный генератор, а позади – сиденье с высокими ручками, которые, как предположил Маккавеус, были рычагами управления.

«Но это еще не все!» – казалось, говорил хурагок, перелетая с одного судна на другое, активируя энергетические ядра над генераторами машин. Выпустив рой искр и изрыгнув фиолетовый выхлоп, сиденья приподнялись над полом ангара, идеально уравновешенные на своих лопастных колесах.

– Что это? – спросил Маккавеус. – И для чего?

– Инопланетяне! – завопил дьякон, подползая к косматым ногам вождя.

Тартарус подошел в ближайшей машине: