Контакты с утопленником

Но и надежды и моего безумия тоже уже нет — я знаю, что она не стоит позади, меня. Где же она?

Она была там, на дне, возле того камня. Вот… вот и ее очки. «Дай мне их, я без них не вижу!» «Нет, Джесси. Сначала ты должна перепрыгнуть». Я сказал это ей, да. Не только в своих кошмарах. А под конец действительно прокричал и свое проклятое «Прыгай!» Как много, много раз за последний год. Прыгай, толстая, неловкая девчонка! Прыгай, бегай, не ешь, не носи очки! Такая ты никому не нравишься. Изменись, Джесси! Давай… И в тот день, как и всегда до него, она мне подчинилась. Бросилась почти вслепую, но… Упала. Неудачно упала… Так что потом я положил очки рядом с ней. Рядом с ее телом. Где же оно?

Я хочу знать, где тело моей сестренки. Правда в том, что я пришел зарыть его. Потому что…

«Каждый человек имеет право на могилу, каждыыый», — всхлипывала Аурелия.

Я буду искать его. Однако чуть подальше с этой стороны скала становится отвесной, я не могу идти по изгибам расщелины. Не могу и перепрыгнуть через нее. Уже не могу! Я боюсь. Поэтому я осторожно спускаюсь вниз — обратно я легко поднимусь, ступлю на тот же камень, как тогда. Я спускаюсь, сердце у меня бьется, толкает меня изнутри. Дохожу до одного конца расщелины-змеи, возвращаюсь обратно, иду в другой ее конец, который теряется за поворотами. Я иду, камешки глухо постукивают у меня под ногами, захожу за первый поворот…

— К концу второй недели полиция пришла к удобному для нее выводу, что Джесси похитили. Они якобы нашли каких-то свидетелей, которые видели, что какая-то машина остановилась возле бензоколонки и в нее села девочка. «Но моя сестра никогда бы не села в чужую машину», — заявил я им прямо в глаза. И продолжал искать ее еще упорнее, чем раньше, с бесконечной тревогой… Но другие тоже искали ее, все беспокоились о ней, все ее любили, всем она нравилась, такое прелестное красивое создание…

Голос звучал где-то близко, я отчетливо слышала его, но не могла видеть, кто говорит, не могла понять и где нахожусь. Перед моим взглядом расстилалась только серая пелена, густая, дрожащая, как желе… «Я упал в обморок в расщелине», — мелькнуло в моем сознании… В моем сознании? Да я даже не знаю кто я. Он? Или я?

Эмилия!

Меня охватило непередаваемое облегчение. Никогда в жизни я не была так счастлива самой собой. Без сестренки Джесси, без «змеи», без «Прыгай!» и потом — очки, положенные рядом с тем камнем… Я почувствовала, что поднимаю свои руки, красивые, тонкие женские руки и легонько протираю глаза, мои голубые, как озера, глаза, ведь они такие?

— …и тогда мне вдруг пришло в голову: Джесси отправилась вверх, на наше место у скал. Она очень любила ходить туда, она была смелой, подвижной девочкой, все ей хотелось прыгать, бегать. Там была расщелина…

— Тихо. Тихо! — попросила я охрипшим голосом.

Но нет, этот человек, кем бы он ни был, продолжал прятаться, тонуть где-то в сером желе и говорить:

— Я решил поискать ее и там. Мое отчаяние превратилось в безумную надежду или нет, превратилось в безумие, потому что если бы я нашел ее в том месте, шанс… спасти ее был бы меньше нуля. Нуля, ну-ля.

Я иду, камешки глухо постукивают под моими ногами, захожу за первый поворот…

«Что со мной, что со мной происходит?» — спрашивала я себя настойчиво и без всякого смысла. Но уже знала что. Я снова погружалась в чужое сознание. А, может, подсознание? Или память? А, все равно — я не хочу погружаться туда, я никуда не хочу погружаться…