Контейнер

– Код Намибии +264! – крикнул Хартикайнен вдогонку уходящему Медведю.

– Знаю, – ответил Медведь.

Это была неправда, и он сам не понял, зачем соврал. Просто так действовал на него Хартикайнен.

Едва Медведь открыл файл со звонками Лаури Аро, как Хартикайнен снова подсел к нему.

– Ты начал с утра пятницы, отлично. Похоже, в полдевятого он звонил Ринне. Потом, почти в десять, Юхане – как и говорил, – Хартикайнен заглядывал в монитор через плечо Медведя.

Медведь недоумевал: как две пары глаз, изучающие один и тот же список, могут ускорить расследование? Но промолчал – и лишь отодвинулся от Хартикайнена.

В рабочее время Аро много звонил не только по Финляндии, но и за рубеж, но по вечерам и в выходные набирал в основном два номера: Май Ринне и Юханы Лехмусоя. Ринне он иногда звонил и по ночам.

– А эта Ринне – прямо огонь! – сказал Хартикайнен. – По крайней мере на фото.

– Вот, – Медведь ткнул пальцем в монитор.

В начале июня Лаури Аро получил сообщение из Намибии.

Хартикайнен издал возглас ликования и ринулся к своему столу, но не успел добраться до телефона – Медведь уже звонил.

– Абонент недоступен.

– Я разберусь, – сказал Хартикайнен.

Медведь спокойно выслушал, как Хартикайнен хвастается находкой перед Паулой, после чего проверил, с кем Лаури общался дальше.

Через пять минут после получения намибийского сообщения Аро сам отправил ещё одно. Медведь отыскал номер получателя в базе.

Его звали Вейкко Аро.

10

Лаури Аро не нужно было гримировать, чтобы понять, как он будет выглядеть на пенсии: Вейкко оказался постаревшей копией сына.

– Не разувайтесь, – сказал он гостеприимно, открыв дверь.

Аро-старший сразу догадался, кем были его гости. Возможно, сын всё-таки позвонил отцу в виде исключения, пока полиция разыскивала нужный адрес. Аро пригласил Паулу и Ренко следовать за собой и провёл их через холл в гостиную.

В отличие от Ханнеса Лехмусоя, бывший юрист «Лехмуса» не дружил с современным искусством. На стенах висели исключительно пейзажи эпохи национального романтизма. Об африканском периоде напоминали шкура крупной зебры да головы орикса и трёх импал, которые висели между полотнами и, казалось, занимали слишком много места.

Склонив голову набок, Ренко любовался охотничьими трофеями. Особое впечатление на него произвёл орикс.

– Какие прекрасные рога!

Вейкко Аро явно был польщён.

– Сам застрелил. В каминной комнате есть ещё, – похвастался он и поинтересовался, не увлекается ли Ренко охотой.

– Было бы время… – уклончиво ответил Ренко.

Вейкко Аро повернулся к Пауле.

– Охота ради трофеев – не такое уж и большое зло, как можно предположить. Человек несведующий думает, что привилегированные европейцы ради забавы отстреливают в Африке редких животных. Но на самом деле есть в этом и положительные стороны, – принялся объяснять он.

– Неужели? – бесстрастно отреагировала Паула.

Этот человек явно гордился своим бессмысленным хобби, но куда больше Паулу раздражало его снисходительное пояснение, причиной которому, несомненно, служило то, что она – женщина.

– Легальная охота побуждает аборигенов защищать животных от браконьерства, а землевладельцев – беречь их ареал обитания. Хотим мы или нет, в конечном счёте это лишь вопрос денег.

– Говорят, если бы не охотники, в Африке уже не было бы львов, – вставил Ренко.

– Очень может быть! – воодушевлённо согласился Аро.

Паула посмотрела на Ренко пренебрежительно, как на школьного зубрилу, но тут заметила у него в руке телефон. Неужели успел нагуглить?

– Предложить вам кофе? – в дверях появилась невысокая женщина.

– Спасибо, и принеси, пожалуйста, воды, – попросил Аро.

Паула, которая секундой ранее рассматривала голову импалы, взглянула на женщину и увидела в ней те же грациозные черты, что были у антилопы. Потом она подумала, что Вейкко Аро должен быть вдовцом. Хотя, конечно, у него могла появиться и новая женщина. Аро поспешил представить её.

Это оказалась Риитта Лехмусоя, вдова покойного Ханне са.

– Мы, два одиночества, в последнее время стараемся держаться поближе друг к другу, – сказал Аро. – То есть не в романтическом смысле – просто у нас общая история, и нам проще переживать тяжёлые времена вместе.

Прежде чем подойти поздороваться, Риитта вытерла руки о передник.

– Какое кошмарное убийство. Правда, Юхана ничего не рассказывает, кроме того, что женщину никто не знал, – сказала Риитта, пожимая руку Пауле.

Паула с интересом разглядывала её. Эта с виду обычная женщина несколько десятков лет была замужем за человеком, которого все почитали как великого бизнесмена и мецената.

– Пожалуйста, присаживайтесь. Вы ведь пришли не об охоте поговорить, – сказал Вейкко.

Риитта удалилась, а Паула и Ренко расположились бок о бок на кожаном диване.

– Я в общих чертах рассказал Риитте о случившемся – только то, что знаю сам. О контейнере умолчал, но сообщил, что у вас есть веские причины думать о том, что это убийство.