Контрабандист

На мой вопрос – а зачем? Свенн пояснил, что инженерам, проектировавшим данный Проект, была поставлена задача сделать так, чтобы корабль мог успешно противостоять угрозам как снаружи, так и внутри. На момент чертёжной стадии война с жабами только начиналась и в Штабах вполне резонно опасались абордажных схваток.

Это позже, когда с противником познакомились ближе, стало ясно, что жабы в рукопашке не могут от слова совсем. Ну не годились их лапки для подобного, но это стало ясно позже – как раз к тому моменту, когда первые крейсера Проекта «Огненная Волна» начали сходить со стапелей.

И что? Не отправлять же их в утиль? Тем более, что дрались они хорошо? Вот их и оставили в строю.

Излишнее бронирование, к слову говоря, оказалось первым гвоздём в гроб Проекта – двигатели, необходимые для нормального маневрирования, жрали просто неприлично много. А что хотите? Броня снаружи, броня внутри – масса покоя ого-го какая. И такой туше надо пируэты выписывать – не стоять же мишенью для жаб? Стандартные крейсерские движки не подходили, и инженерам пришлось спешно изобретать новые, что они и сделали, совершив небольшой прорыв в этом направлении. Да, новые двигатели вполне успешно справлялись со своими задачами, но будучи рождёнными в спешке, они принесли с собой целый ряд «детских болезней», избавиться от которых получилось только к концу войны. Прогары дюз, сбои в подаче топлива – всё это вынуждало таскать за крейсерами передвижные мастерские, проводя ремонт после каждого боя.

Вторым, вытекавшим непосредственно из первого, стала жуткая прожорливость движков – в добавок к мастерским отряду крейсеров требовался средний танкер, что, с учётом военного времени было не просто дорого, но и опасно – война как ни как.

Ну а про третий гвоздь вы уже знаете – дороговизна торпед. Если с первыми двумя ещё как-то можно было смириться, то выкидывать в пустоту миллионы Империя готова не была.

Спору нет – сам по себе Проект вышел удачным – жабы, как уже говорилось, эти корабли боялись до ужаса, но – дороговизна сделала своё дело. Проект прикрыли, производство свернули, а те крейсера, что пережили войну, тихо умерли в отстойниках – молодые кантоны банально не имели средств на их содержание.

Впрочем, со слов Свенна, и первая и вторая проблемы были успешно решены спустя несколько лет по окончании войны. Новые версии топливных смесей, новые сплавы – частью изобретённые людьми, частью полученные от насекомых, сделали двигатели и экономичными, и надёжными, но «Огненной Волне» всё это уже не помогло – желающих реанимировать проект не нашлось.

Но вернёмся к планировке корабля.

Столовая, чтобы попасть в которую, вестовому следовало пробежаться по осевому коридору почти два десятков метров, радовала глаз роскошью отделки. Деревянная резная мебель, стол цельного массива, шкафы, сквозь прозрачные створки которых сверкали гранями хрустальные бокалы – всё это мне, привыкшему к простой походной мебели, просто резало глаза, отчего я, не дождавшись окончания демонстрации, попросил Свенна перемотать парадный ролик крейсера дальше.

Как следовало из его пояснений, такие ролики, нарочито роскошного содержания, были обычным делом во времена Империи.

Ну а как, или чем, заманить кандидата на службу?

Деньги, красивая форма, почёт и роскошное содержание – всё это вместе и создавало морковку, потряхивая которой, рекрутёры пополняли ряды Имперских сил. Однако, надо заметить, что Империя играла честно – каждый завербовавшийся на службу получал именно то, что желал. Конечно – не сразу, и, конечно, если оказывался достоин. Но – показав своё соответствие требованиям – получал. В полном, или даже чуть больше, объёме.

Не хуже дело обстояло и с личным пространством – здесь, на Дожде, даже у каждого вестового была своя, пусть и небольшая, каюта. Про капитана и его Помощников я и говорить не буду.

Мне хватило одного взгляда на отведённое Капитану пространство, чтобы мысленно взвыть от зависти. Кабинет, с персональным выходом прямо в рубку, спальня размером с мою Аврору, ну – почти с неё, курительная комната с баром, обеденный зал – получить туда приглашение мечтал любой член экипажа и малая приёмная с дверью на осевой коридор – я реально испытал шок, когда приятный голос невидимой дикторши рассказывал об удобствах и комфорте службы на этом корабле. Про сами удобства упоминать не буду – скажу просто.

Они были!

И были под стать всему остальному. Да так, что я смог опознать не более двух-трёх приспособлений, сверкавших фаянсовыми боками посреди этого храма гигиены.

Каюты старших офицеров, хоть и проигрывали капитанским апартаментам как в количестве комнат, так и в отделке, всё одно были двухкомнатными и полными дорогой, украшенной тонкой резьбой, мебелью.