Конца света не будет. Почему экологический алармизм причиняет нам вред

В ответ несколько крупных сетей супермаркетов, в том числе Trader Joés и Whole Foods, объявили, что не будут продавать рыбу AquaBounty, даже несмотря на то, что представители обеих сетей признали: их магазины предлагают другие продукты, произведенные с использованием генетически модифицированных ингредиентов или кормов[544].

Рыбоводство не обходится без проблем. Ранее рыбные фермы, например креветочные, были весьма разрушительными для окружающей среды, поскольку включали в себя вырубку мангровых лесов и загрязнение водных путей химическими веществами[545]. Но со временем их негативное воздействие на окружающую среду значительно уменьшилось за счет более удачного размещения рыбных и креветочных ферм и совместного разведения таких видов, как гребешки и мидии с морскими водорослями и микроводорослями.

Ученый, который первым высказал озабоченность по поводу того, что генетически модифицированная рыба может стать угрозой для популяции дикой рыбы, сегодня является одним из ее самых ярых сторонников. «Я не буду спорить, что лосось, полученный с помощью генной инженерии, никогда не попадет в океан, – сказал он, – но в этой рыбе нет ничего, что позволило бы ей продержаться дольше одного поколения из-за низкой приспособляемости»[546].

Что касается Trader Joe’s и Whole Foods, бывший генеральный директор AquaBounty Рон Стотиш был настроен оптимистично и надеялся, что сумеет их переубедить. «Мы надеемся, что со временем они примут наш продукт»[547]. Однако 5 лет спустя экологические группы, судя по всему, перестали беспокоиться о будущем дикой рыбы, а Trader Joe’s, Whole Foods, Costco, Kroger и Target так и не передумали[548].

8. Классовая война

Сегодня Чезаре Маркетти чуть за девяносто, и, по словам его друга и соавтора Джесси Осубель, он живет как «джентльмен-фермер недалеко от Флоренции, окруженный оливковыми рощами, виноградными лозами, козами, черными кошками» и своей коллекцией пишущих машинок[549].

Осубель, который работает в Океанографическом институте Вудс-Хоул и Рокфеллеровском университете, дружит с Маркетти с тех пор, как они познакомились в 1970-х годах в МИПСА. Сегодня двое мужчин пытаются расшифровать геном Леонардо да Винчи по следам ДНК, которые они смогли извлечь из книг и других предметов, принадлежавших великому художнику эпохи Возрождения. «Если вы посмотрите на рисунки да Винчи, изображающие бури и облака, то увидите, что он понимал огромное безразличие природы, – говорит Осубель, – и осознавал предприимчивость человека».

Я спросил Осубеля, почему он считает, что модель энергетических переходов Маркетти оказалась настолько ошибочной в плане времени, хотя в целом указывала в правильном направлении. «Вы можете посмотреть на долгосрочную перспективу, и динамика выиграет, – сказал он. – Но вы можете посмотреть на любое явление и обнаружить перерывы, паузы, отступления и отклонения. Вот что случилось с энергией». Чаще всего во главе оппозиции новому топливу стоят богачи. В Британии элиты называли уголь «экскрементами дьявола», и многие считали, что так и есть, учитывая его сернистый запах[550]. Угольный дым пахнет вовсе не так приятно, как сладкий дым горящего дерева. Высший класс Викторианской Англии сопротивлялся переходу от древесины к углю так долго, как только мог[551].

Аналогично именно образованные элиты вели войну с гидроразрывом пласта. Ключевыми противниками были The New York Times, Билл Маккиббен и хорошо финансируемые экологические группы, включая Sierra Club и Совет по защите природных ресурсов. Осубель описывает, как угольные компании боролись против расширения разведки природного газа в 1970-х годах. «Люди упорно борются, стараясь удержать свои позиции. Так было в угольной промышленности США, которая создала альянс между сенатором-республиканцем [Аланом] Симпсоном в Вайоминге и сенатором-демократом [Робертом] Бердом в Западной Вирджинии. На национальном политическом уровне они смогли сделать многое из того, что привело к устареванию угольной промышленности».

Осубель указал на избрание президента Джимми Картера в 1976 году, который при поддержке основных экологических групп настаивал на увеличении количества угля вместо атомной энергии и природного газа. Эксперт считает, что беспокойство по поводу энергетической независимости в 1970-х годах было неуместным. Он сказал, что «опасения, что экспорт газа каким-то образом нанесет ущерб нашей национальной безопасности, [были] безумными. На самом деле наличие здоровой крупной промышленности дает больше национальной мощи».