Концепция ювенального права современной России

– дети должны содержаться в помещениях, отдельных от помещений для взрослых, в случае ареста, задержания или интернирования;

– смертный приговор за правонарушение, связанное с вооруженным конфликтом, не приводится в исполнение в отношении лиц, не достигших 18-летнего возраста в тот момент, когда оно было совершено;

– освобождение и возвращение детей в места их постоянного проживания или размещение их в третьей нейтральной стране должны быть по возможности облегчены;

– эвакуация детей производится только с согласия родителей, опекунов или ответственных за попечение лиц (п. 1 ст. 78 I Дополнительного Протокола);

– во время эвакуации должно быть обеспечено обучение каждого ребенка;

– на власти принимающей страны возложены обязанности по идентификации детей и предоставлению информации о них в Центральное агентство по розыску Международного Комитета Красного Креста (МККК). Это делается для того, чтобы облегчить последующее возвращение детей в их семьи и страну их гражданской принадлежности».[233]

Кроме того, ст. 24 IV Женевской Конвенции 1949 года о защите гражданского населения предусматривает меры по установлению личности всех детей до 12 лет с помощью ношения опознавательного медальона или другими способами (возможно и применение современных методов дактилоскопии).

Что касается защиты детей в период вооруженных конфликтов на внутригосударственном уровне, то ст. 4 II Дополнительного Протокола 1977 года к Женевским Конвенциям 1949 года в п. 3 запрещает участие в военных действиях детей, не достигших 15-летнего возраста, и их вербовку сторонами немеждународного вооруженного конфликта. Как и в ситуации международного конфликта, даже в случае вовлечения детей в конфликт к ним продолжает применяться особая защита. Тем не менее, как отмечает автор, II Дополнительный Протокол не предлагает детальной правовой регламентации правового статуса детей, которые могут быть задержаны как вооруженные участники воюющей оппозиции. Если нормы I Дополнительного Протокола обращены к самим участникам международного конфликта, то II Дополнительный Протокол направлен в этой части на прямой запрет участия в вооруженной борьбе в отношении детей и подростков. По мнению А. Ю. Ястребовой, «современному международному гуманитарному праву необходимо более предметно подойти к правовому статусу детей, которые участвовали по своей или чужой воле в войне на стороне оппозиции и попали в военный плен. Нужно уточнить в этой части содержание п. 3 d) ст. 4 II Дополнительного Протокола 1977 года.[234]

Так или иначе, проблемы защиты детей в период вооруженного конфликта продолжают оставаться открытыми. Политические и военные события, происходившие в Чеченской Республике, автономном крае Косово, Афганистане, Таджикистане, Южной Осетии, показывают особую незащищенность детей во время вооруженных противостояний. Зачастую взрослым людям очень сложно остановить стремление детей помочь своим родителям, которые сражаются с оружием в руках, и последовать их примеру.

В ст. 39 Конвенция, как бы подводя своеобразный итог международно-правовой регламентации защиты несовершеннолетних как жертв всякого рода эксплуатации и правонарушений, устанавливает следующее: «Государства-участники принимают все необходимые меры для того, чтобы содействовать физическому и психологическому восстановлению и социальной реинтеграции ребенка, являющегося жертвой: любых видов пренебрежения, эксплуатации и злоупотребления, пыток или любых других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения, наказания или вооруженных конфликтов. Такое восстановление и реинтеграция должны осуществляться в условиях, обеспечивающих здоровье, самоуважение и достоинство ребенка».

Данное положение Конвенции основано на многочисленных наблюдениях специалистов, отмечающих деформацию детской психики практически у всех детей-участников вооруженных конфликтов. Ростовские психологи, педагоги и журналисты, занимавшиеся программами оздоровления детей-жертв военных конфликтов в период вооруженного конфликта в Чеченской Республике, отмечают у них синдром «упущенного детства». Презюмируется, что детство является обязательным в жизни каждого человека периодом формирования личности. Специалисты указывают: «Сравнивая одинаковые по времени отрезки жизни ребенка и взрослого, мы ясно видим, что они находятся как бы на разных временных осях. Так, если за 10 лет жизни взрослый может несколько постареть или возмужать, то у ребенка в те же годы происходит бурный рост и физическое, психическое, умственное и нравственное формирование. И то, что недополучено в детстве, что было упущено, практически невозможно восполнить в течение всей жизни. В результате ребенок может войти во взрослость ущербным в одном или нескольких отношениях».