Концертмейстер. Роман в форме «Гольдберг-вариаций»

— Как, ты еще не знаешь?! Конечно «Крестьянку». Выписал на филармонию, — с ноткой возмущения в голосе ответила Оля и вернулась к теме разговора. — Терапевтический эффект достигается лучше тогда, когда старики слушают музыку своей молодости, т. е. — наш с тобой репертуар. У нас в стране практика возвращения стариков к жизни с помощью музыки существует пока только в виде эксперимента. Врачи ее поддерживают. Завтра увидишь: на концерте все будут присутствовать — и послушают, и похлопают, и за стариками понаблюдают, проконтролируют ход эксперимента. Деньги на это государство пока не выделяет. Поэтому концерт без оплаты — шефский. Будем с тобой бескорыстно сражаться за здоровье сограждан и медицинской науке помогать.

После заключительных слов солистки понял, что от концерта увильнуть не удастся, и приуныл. Но Оля меня приободрила:

— Не расстраивайся. Где-то «шефняк» все равно давать придется. Ты хочешь деткам играть? Да они хороводы вокруг нас водить начнут. Намучаемся. А тут публика благодарная. Кто пока «в себе» — похлопает чинно. Ну а другие, — те, по крайней мере, сидеть будут тихо. Готовься. Завтра в два часа за тобой заеду. В три начнем, в полпятого будем дома. Жене трубку передай.

Пригласил жену и пошел заниматься дочерью. Понял, что завтра «Смерть Изольды» играть вряд ли позволят. Ну и ладно, «Изольда с возу… раньше дома буду!».

На следующий день за мной заехала директорская «Волга». Оля уже восседала на заднем сидении:

— Видишь, как у нас поощряется общественная работа. Денег не платят, но организуют все по высшему классу. Ты удивишься, но водитель сегодня будет нас ожидать! Когда это было?

Действительно, обычно филармония выделяет транспорт для нескольких коллективов. Автобус развозит артистов по «точкам», а потом забирает в обратной последовательности: приходилось ждать, грустить о потерянном времени. А тут — почет и уважение!

Психбольница находилась на окраине города, в тихом месте, недалеко от трассы. Доехали быстро. Ворота были закрыты, но водитель показал документы, и нас пустили. Охранник, улыбаясь во весь рот подозрительно блаженной улыбкой, помахал рукой — «привет артисты!». Заехали во двор, остановились около здания, в котором размещалась администрация. Оля, которая, как выяснилось, была здесь не первый раз, пошла договариваться. Я остался с водителем на улице. Хотелось подышать свежим воздухом, но не случилось — шофер сразу закурил. Отойти было неудобно, ибо он начал рассказывать анекдот, содержание которого не позволяло сделать это во время поездки при Оле. Анекдот был «с бородой». Водитель рассказывать не умел, поэтому говорил долго — больше смеялся, чем говорил. Наконец, он закончил, но, судя по всему, хотел рассказать еще один. Мне повезло — его пригласили с документами в администрацию что-то оформлять. Появилась возможность погулять, оглядеться.

Психбольница больше напоминала санаторий. Сама лечебница располагалась за высокой оградой, преодолеть которою было в высшей степени затруднительно. По всему периметру ограды располагались двухэтажные здания — палаты для душевнобольных. Вдоль зданий была заасфальтированная дорожка, дальше были деревья, нижние ветви которых были спилены так, что забраться наверх по стволу было решительно невозможно. По двору ходили люди в больничных халатах, которые занимались уборкой территории. Работали молча, но лица сияли «улыбкой охранника». Стало ясно, в больнице практиковали не только музыкальную терапию, но и традиционные способы лечения душевнобольных — трудом, который дополнялся приемом таблеток. От них и улыбки, причем у всех одинаковые. Навстречу мне по дорожке шли две женщины, судя по униформе, пациентки. Они несли большую кастрюлю. Кастрюля колыхалась в «ритме шага», распространяя по территории аппетитный запах наваристого борща. Девушки, как догадался, несли продукты из пищеблока в столовую для больных, которым по клиническим причинам в общей столовой питаться было не рекомендовано. Девушки улыбались все той же улыбкой, но при этом еще и разговаривали.

Барышня, что помоложе, проходя мимо меня заинтересованно спросила:

— А Вы, молодой человек, у нас отдыхать будете?

— Нет, — говорю, — к сожалению, я ненадолго, через час уеду.

— Ой, — разочарованно отозвалась красавица, не переставая блаженно улыбаться, — вот так всегда: как только появится симпатичный мужчинка, так сразу и выясняется — ненадолго.

Дабы загладить «вину» вызвался помочь девушкам. Те категорически отказались, ибо для них носить борщ — врачебное предписание. Мы расстались. Но через пару секунд я услышал знакомый голос моей поклонницы:

— Молодой человек, а Вас, кажется, зовут!

Посмотрел в сторону административного корпуса. На крылечке стояла Оля и призывно махала рукой. Экскурсия закончилась. Нужно было возвращаться. Подшефная публика к музыкальной терапии готова!