Конвой для ведьмы

— Родилась у меня девочка — Кай не видел, но отчего-то не сомневался, что супруга улыбнулась. И улыбка эта наверняка вышла печальной. — Очаровательная маленькая крошка. Однако муж не обрадовался. Ему ведь требовался сын. Наследник… Он забрал её. Забрал мою крошку, а меня избил так, что я неделю не могла подняться на ноги.

Кайден не выдержал и развернул девушку к себе лицом. В уголках зелёных глаз блестели алмазы слёз.

— Ох, девочка… — прошептал он. — Прости, я не знал. Прости, не плачь. Но… почему ты не рассказала всё отцу? Не попросила помощи?

— У меня нет отца, Кайден, — сказала она тихо. — И матери тоже нет. Они погибли, когда мне сравнялось девять. Я сирота.

Кай помрачнел.

— И ты… оставалась с этим монстром?

— Шесть долгих лет… — Взгляд ведьмы затуманился. Она смотрела в пустоту, словно перед ней мелькали картинки далёкого прошлого. — Я пыталась сбежать от него. Много раз. Но он спускал собак и устраивал на меня охоту. Потом возвращал, бил, делал беременной, запирал в башне… и это повторялось снова, и снова, и снова… Я молила Господа послать мне сына, но… со мной то и дело случались выкидыши. Когда я выкинула в пятый раз, муж запретил давать мне пищу и повелел замуровать в комнате…

Кайден крепко обнял девушку. Не удивительно, что она предпочитает ничего о себе не рассказывать.

— Вспороть бы подонку брюхо, — глухо прорычал Кай, обращаясь больше к себе, чем к супруге.

— В этом нет нужды, солдат, — отозвалась ведьма. — Мой муж мёртв. Я убила его.

ГЛАВА 29. Снова в путь

Ледяная гладь искрилась впереди, сколько хватало глаз. Солнце висело низко, но светило так ослепительно ярко, что приходилось жмуриться и закрывать глаза ладонью. Наст хрустел и трескался под ногами мулов.

— Не могу поверить, что ты переупрямил самого Отца-Настоятеля. — Щёки Вейлинн разрумянились, а нос покраснел.

— Я обыграл его в шахматы, всё честно, — отозвался Кай. — К тому же, мы обещали вернуть зверюг к Майскому дню.

Он похлопал своего мула по загривку, и тот мотнул головой.

"Да уж, — подумал Кай и грустно усмехнулся, вспомнив длинноногого горячего Беса. — Это тебе не боевой конь".

Зато не пешком.

Святые братья собрали им столько провизии, сколько хватило бы месяца на три. Тащить все подарки на себе было бы весьма затруднительно.

— А ещё ты обещал Настоятелю, что мы приедем в обитель крестить нашего первенца.

Кайден рассмеялся.

— Тебя не учили, что подслушивать чужие разговоры непорядочно?

В ответ Вейлинн скривила губы и выгнула бровь.

— Я бы сказал что угодно, лишь бы уехать из обители на неделю раньше, — признался Кайден. — Мы и так там порядочно загостились.

— Да, — согласилась ведьма. — Ты наколол им дров на год вперёд.

— А ты залатала бесчисленное множество чулок и ряс.

— И оставила секретный рецепт глинтвейна, — добавила девушка. — А мне он от прабабки достался!

Они переглянулись и улыбнулись друг другу. Кайдену пришло в голову, что этот их вынужденный брак в целом не так уж и плох.

А по ночам — так просто великолепен.

Жена так страстно отдавалась ему, что Кай сгорал от желания обладать ей снова, и снова, и снова…

Смущало только одно…

"Мой муж мёртв. Я убила его", — сказала Вейлинн в их первую ночь.

Кайден помнил, как побледнело её лицо, как губы сжались в тонкую линию, а ноздри затрепетали. Смотрела ведьма при этом куда-то в никуда…

Кого она видела перед собой? Мужа садиста? Дочь, которую у неё отняли? Пятерых нерождённых сыновей?

Я убила его. Убила своего мужа…

Жуткое признание. Страшное. Пугающее до дрожи. Но… как? Как удалось запертой в башне девчонке одолеть своего мучителя?

Кай спросил её. Не мог не спросить. Но ведьма не ответила. Разрыдалась. И Кайдену пришлось приложить массу усилий, чтобы её успокоить…

Могла ли Вейлинн убить своего мужа? Случайно, или даже преднамеренно убить подонка, который измывался над ней шесть долгих лет? Могла. Будь Кай женщиной, он сам поступил бы также, что бы спасти собственную жизнь и обрести свободу…

Чем больше Кайден думал об этом, тем лучше понимал, что не может винить жену в случившемся, если хотя бы половина из сказанного ей правда. Но…

Знать он должен всё. От начала и до конца.

— Ты помнишь своё обещание? — спросил он, когда мулы зашагали нога в ногу.

— А ты своё? — Вейлинн поглядела на него, щурясь от слепящих лучей.

Кай хмыкнул. Вот же вредная чертовка!

Как там сказал тот трактирщик? Хитрее выхухоли, коварнее куницы.

— Я дал слово не выпытывать больше ничего о твоём покойном муже, пока ты не будешь готова рассказать всё сама. Но… Чёрт побери, Вейлинн! А если ты соберешься с силами лет эдак через двадцать?

— Ты дал мне обещание по доброй воле, дорогой супруг, — последовал ответ. — Никто тебя не принуждал.

— Не принуждал? — К щёкам, горящим от мороза, прихлынула кровь. — Ты хоть помнишь, при каких обстоятельствах выудила эту клятву, женщина?