Координата поврежденности

– Пи’Мин, а ты знаешь, что я уже приходила сюда? А куда ты уезжал? Могу я теперь посмотреть весь дворец? В прошлый раз брат не разрешил мне! – Девочка недовольно стрельнула прищуром в Лайта, точно обвиняла того во всех смертных грехах. А парень в ответ раздраженно закатил глаза.

Вот оно – Мин снова чувствовал это; как внутри лиловой патокой растекается умиротворение. Вот где хотелось быть. Не во тьме одиночества, а в свете семьи.

– Конечно, я проведу тебе отдельную экскурсию. Хотя тут нет ничего сказочного, поверь, – пообещал он девочке, и она довольно засияла.

Нун убедилась, что все яства из запланированного меню на столе, и сама присоединилась к ужину. Некоторое время они с Кхун Нари активно обсуждали блюда, пока их внимание не переключилось на Мина и Лайта.

– Вы вырастили чудесного сына. Нонг’Лайт так помог нашему Нонг’Мину. Ему ведь бывает одиноко, хотя он этого и не показывает. И знаете, Кхун Нари, как и все мальчишки, он сначала дико упрямится и устраивает всякое, чтобы показать свой характер, но я-то знаю, какое у него сердце.

Мин заерзал на стуле. Женщина явно продолжала считать его несчастным мальчишкой, за которого она в ответе.

– В их возрасте такое бывает. Молодая кровь требует накала, соперничества. Я рада, что они нашли общий язык, узнав друг друга получше. Нонг’Мин так помог моему сыну, он много рассказывал мне о времени, проведенном у вас, – любезно ответила мать Лайта.

Мин машинально посмотрел на парня, но тот не намеревался вовлечься в беседу, а предпочитал уныло ковыряться в тарелке и порой делать замечания сестре, когда та распалялась.

– Как вы устроились в новой квартире? – обратился он к Кхун Нари, выполняя обязанность хозяина – поддерживать беседу за столом.

– Хорошо. Конечно, мы скучаем по старому месту. Я очень привыкла к нему, мы жили там с тех пор, как поженились с Пиватом, но иногда жизнь требует перемен – хороших или плохих.

– У меня теперь нет своей комнаты! – заныла Прим и упрекнула брата: – Если ты больше не хочешь здесь жить, тогда я буду. Пи’Мин, я обещаю хорошо вести себя. Я не такая неряха, как брат. Дома он постоянно раскидывает вещи. – Она молниеносно вскочила и сжала руку Мина, глядя на него умоляющим взглядом, от которого любой человек почувствует себя плохо. Как у кого-то вообще получается отказывать детям? Этому где-то учат? Мин в детстве получал от матери все, чего бы ни попросил, потому что она видела его в таком же свете?

– Прим! – Лайт заметно повысил голос на сестру, и та мгновенно выпустила его руку и, надувшись, потупила взгляд. – И почему ты стала такой бесстыжей? Это не наш дом, я жил тут временно, сколько раз тебе повторять! Я больше никогда не возьму тебя с собой в гости к кому-либо!

– Ничего, все в порядке. – Мин чувствовал себя лишним в центре семейной ссоры. Хотя Нун слова девочки развеселили.

– Действительно, не ругайся на малышку. Уверена, она не имела в виду ничего плохого. Я тоже в детстве мечтала о замках и принцах, – добавила экономка, чтобы примирить гостей.

– Дети, давайте не будем ссориться и расстраивать хозяев дома, пока они не пожалели, что пригласили нас, – нежно улыбнулась Мину мать Лайта, а сам он поразился ее внимательности. Нужно лучше себя контролировать. Правда, расстроен он был вовсе не тем, что эти люди показывали себя такими, какими есть.

– Нет, что вы, чувствуйте себя как дома. Нонг’Прим, как насчет экскурсии, которую я обещал?

Девочке не нужно было повторять дважды: она мигом вскочила и радостно захлопала в ладоши, тут же позабыв о суровом выговоре.

Женщины же отправились на кухню: экономка обещала поведать гостье несколько своих кулинарных секретов. Мин взглянул на Лайта, но тот даже не пошевельнулся и не изъявил желания последовать за ними. Прим вовсю тянула его за руку, поэтому ему пришлось подчиниться.

Сперва он провел экскурсию по всему первому этажу, и особенно в восторг девочку привел задний двор и бассейн. Но она не успокоилась на этом и рвалась увидеть комнату, где жил ее брат, и «опочевальню местного принца», чего Мин определенно не позволил бы никакой другой девушке, но столь юной – с легкостью. А, может, это потому, что она была частью мира Лайта?

Старший брат и мать должны были гордиться Прим: в ее поведении не было неучтивости, а только искреннее восхищение. Она спрашивала разрешение, если хотела что-то потрогать.

– Пи’Мин, ты столько читаешь! А я считала, что мальчики бывают либо красивые, либо умные.

Легкий смешок сорвался с его губ, когда он услышал полное детской наивности замечание.

– Я – исключение.

– Теперь я еще сильнее настроена выйти за тебя замуж. Наверное, мне стоит лучше учиться, чтобы стать такой же умной, как ты. – Прим, не стесняясь, воображала перед ним их общее будущее, а Мин мог лишь улыбаться и думать о том, что через лет шесть она начнет разбивать сердца.

– Я буду слишком старым для тебя.

– Ничего, ты же не можешь быть идеальным во всем. Такого не бывает. – Она отмахнулась от этой мелочи, как от пустякового факта.