Координата поврежденности

Однако эти ощущения не имели никакого смысла, даже учитывая случившееся дружеское перемирие. Поэтому Мин снова закрыл глаза и собирался доказать себе, что в этой симпатии нет ничего предосудительного. Они друзья. И он должен уснуть, чтобы перестать слышать собственное громко бьющееся сердце и чужое дыхание у самого уха. Близость может волновать. Пусть и самая неуместная близость.

Он привык контролировать себя, он сможет выдержать еще раз. Как выдерживал день изо дня всю свою жизнь.

_________________________________

(Billkin – Can’t Translate)

13 глава

Мин проснулся в кровати один. Вот только он хорошо помнил, при каких обстоятельствах заснул. Вернее, как не мог. Поэтому его вдвойне удивляло, что Лайт смог незаметно перебраться через него и уйти из комнаты.

Очень быстро он пришел к выводу, что ему повезло: проснуться вместе было еще более неуместно, чем заснуть. Мин мысленно поблагодарил Лайта. Видимо, наутро парень также ощутил неловкость положения и удрал первым.

Он вышел из комнаты и услышал детскую беготню и голоса. Подойдя ближе, но еще не показываясь из-за поворота, Мин услышал разговор:

– А когда я смогу покрасить волосы?

– Ты еще мала.

– Хочу красные, как у Русалочки.

– Красной сейчас будет твоя попа, если не перестанешь мне мешать.

– А ты знаешь, что бить детей нехорошо?

– И кто же тут бьет детей, хочется спросить?

– Все начинается с угроз! Тебе стоит посмотреть в Интернете.

– Лучше бы ты столько занималась, сколько сидела там.

Мин бесшумно рассмеялся, подслушивая спор между матерью и дочкой, и решил, что пора выйти из укрытия. Ему сразу стало понятно, почему разговор шел об этом – Кхун Нари на террасе кружила вокруг Лайта и красила сыну волосы.

– Пи’Мин, ты проснулся! – воскликнула девочка, которая первая его заметила и, подбежав, взяла за руку. А женщина повернулась, услышав слова дочери.

– Доброе утро. Надеюсь, это не мы тебя разбудили?

– Нет, не беспокойтесь, – опроверг Мин ее опасения и, подойдя ближе, увидел, что голова Лайта покрыта темной краской. – Это не похоже на розовый.

– Возвращаюсь к истокам. Хочу на выпускном быть более консервативным и респектабельным.

– У этого мальчишки совсем нет времени, чтобы о себе позаботиться, поэтому сваливает все на мать. Вот и приходится устраивать здесь салон красоты, – беззаботно разъясняла женщина, которая, несмотря на жалобы, совсем не выглядела недовольной, а скорее счастливой. – Так, теперь сиди тридцать минут и не смей прикасаться к волосам, а я пока помою руки и приберу здесь.

Она отложила миску с остатками краски и кисточку в сторону.

Кхун Нари ушла, а Мин тем временем сел на стул так, чтобы быть в зоне видимости Лайта. Прим поначалу носилась рядом с ними, дразнила брата, а после очередной угрозы убежала. Но как показывала практика: очень скоро она вернется.

– Как спалось? – спросил Лайт и откинулся на спинку стула.

– Нормально, – коротко ответил Мин. Не говорить же, в самом деле, о потоке мучительных терзаний, посетивших его ночью.

– Я когда проснулся, оказался чуть ли не на тебе. Прости, скорее всего, это оттого, что я привык ворочаться, – ни капли не смущаясь, сообщил Лайт.

– Поэтому я и говорил, что это не лучшая идея.

– Ой, да перестань! Мы не в ответе за то, что делаем во сне.

– Ты мог проснуться и обнаружить, что я уже не дышу, – съязвил Мин.

– Тогда пришлось бы тебя реанимировать. Повезло, что я почти врач, – засмеялся Лайт.

– Ладно. Так и какие на сегодня планы?

– После того как закончу с волосами, нужно сходить с мамой на рынок Кад-Конг-Та, а затем к нашим знакомым. Еще помочь с крышей, в коридоре протекает, когда начинается сезон дождей.

Мин внезапно осознал, что Лайт остался единственным мужчиной в своей семье и, наверное, докторишка привык решать те дела, за которые у Вонгратов всегда отвечали наемные работники. Ему же никогда не приходилось делать что-то по дому самому. Мин использовал физическую силу лишь на тренировках в спортзале.

– Кстати, можешь остаться дома и просто отдохнуть. Хотя боюсь, Прим тогда тоже захочет остаться и начнет изводить тебя весь день. И по возвращении мы обнаружим, что тебя силой заставили подписать клятвенное обещание взять ее в жены в будущем. Она очень настырная.

– Я останусь, не хочу вам мешать.

Хотя Мин был не прочь побродить по центральным улицам Лампанга, которые они проезжали вчера. Но в первую очередь он не собирался превращаться в обузу. Семья Лайта очень гостеприимна, однако это не его семья.

– Тебе надо обратиться к врачу, чтобы проверить слух или память. Потому что я устал повторять. Ты. Никому. Здесь. Не мешаешь. Если не заметил, моя семья в полном восторге от тебя: сестра променяла меня на красавчика, мама тоже все время повторяет, насколько ты учтив, красив и образован. В общем, в ее словах миллион раздражающих прилагательных, которые родному сыну слушать противно. Этого достаточно, чтобы ты перестал повторять одну и ту же ерунду? Дико бесит, по правде говоря!