Копья и пулеметы

Эти безнадзорные мальчишки очень быстро пополняли ряды мелких преступников, а девочки шли в малолетние проститутки. Через тридцатилетие исследователь преступности Роланд в своей книге писал примерно то же самое: «Между многочисленными причинами преступности и безнравственности, неотделимыми от промышленности, следующие заслуживают быть особо отмеченными. Скученность рабочего класса в узких улицах, в грязных переулках, проходах и дворах составляет серьезное и притом до настоящего времени все растущее зло в промышленных городах. Бедняки селятся в этих местах не по выбору, а по необходимости. Семьи теснятся в темных, плохо проветриваемых помещениях не от того, чтобы это доставляло им удовольствие. Возможно, что они утратили чувствительность к неудобствам и вреду такого состояния, но скудость и необеспеченность средств не позволяют им иметь более комфортабельных жилищ. Они прикованы к таким жилищам обстоятельствами».

Ну и как, по-вашему, найдется у таких людей частной собственности на десять фунтов стерлингов, необходимых для получения избирательного права? В общем, тому, кто захочет познакомиться с проблемой подробнее, рекомендую книгу Фридриха Энгельса, которая так и называется: «Положение рабочего класса в Англии».

(Товарищей антикоммунистов при упоминании имени Энгельса вновь убедительно просят не морщиться. В отличие от Маркса, теоретика чистой воды, Энгельс был, если можно так выразиться, практиком. В цифрах и фактах он предельно точен. Во всей Европе (отнюдь не среди левых) он имел репутацию солидного историка, в том числе военного. И не только в Европе. Не зря американцы, когда решили после Гражданской впервые в своей истории издать многотомную Военную энциклопедию, пригласили именно Энгельса – не только редактировать этот солидный труд, но и написать для него изрядное количество статей. Энгельс с работой справился прекрасно, а ведь известно, что практичные янки не склонны тратить свои кровные доллары на скверных работников.)

Предупреждаю сразу – на ночь книгу Энгельса лучше не читать – спать, я вас заверяю, будете скверно…

И наконец, «реформированный парламент», избранный в 1833 г., нисколько не оправдал надежд тред-юнионов, совершенно ничего для них не сделал – хотя очень многие депутаты палаты общин получили свои места исключительно благодаря мощной поддержке тред-юнионов. К слову, именно этот парламент изгнал на австралийскую каторгу «толлпадлскую шестерку»…

Именно поэтому очень многие рабочие полагали, что помочь им может только такой парламент, в котором большинство составляли бы представители его собственного класса. А для этого, считали они, как раз и нужно всеобщее избирательнее право. Именно на борьбе за него они и сосредоточились, отодвинув все свои другие проблемы на второй план.

На этой волне и возникло движение чартистов. В июне 1836 г. была образована Лондонская ассоциация рабочих (ЛАР). Появилась она по инициативе Уильяма Ловетта, который ее и возглавил. Человек был незаурядный: начинал учеником канатных дел мастера, потом самостоятельно выучился на столяра-краснодеревщика (во всех странах краснодеревщики были элитой столяров), был избран секретарем тред-юниона, объединявшего людей этой профессии, посещал лекции в Лондонском институте механики.

Под влиянием Ловетта и его ближайшего помощника Фрэнсиса Плейса в 1837 г. ЛАР выдвинула программу из шести пунктов:

1. Всеобщее избирательное право для всего взрослого мужского населения.

2. Равные по количеству избирателей избирательные округа.

3. Ежегодные перевыборы членов парламента.

4. Заработная плата для парламентариев (чтобы в их число могли попасть и неимущие).

5. Тайное голосование (в те времена избиратели голосовали в точности как на последующих советских партийных съездах и прочих собраниях – простым поднятием рук).

6. Отмена имущественного ценза при выборах в парламент.

ЛАР росла не по дням, а по часам – тред-юнионы четко делились по профессиональной принадлежности своих членов, а чартисты принимали всех, кто зарабатывал на жизнь наемным трудом, в том числе неквалифицированных рабочих и батраков. К ним примкнула и довольно мощная организация радикально настроенных представителей среднего класса «Бирмингемский политический союз». В основном она боролась за денежную реформу, но ее члены тоже были лишены избирательных прав, так что движение чартистов их очень заинтересовало – нашлись общие цели.

Решено было составить петицию на основе вышеуказанных шести пунктов, обсудить ее на массовых митингах, собрать как можно больше подписей, а затем организовать в Лондоне конвент, которому и предстояло хартию вручить.

И по стране прошли митинги, каких в истории Англии еще не бывало: в Глазго – 150 000 человек, в Бирмингеме – 200 000, в Манчестере – 250 000.