Копия жены по контракту

– Ты зря смеешься. Он часто занимается теперь благотворительностью. Спонсирует детские дома, больницы, некие творческие коллективы, – смотрит на меня с усмешкой, а я нервно сглатываю вязкую слюну. От сладости мороженого жутко хочется пить. Сашка как раз подносит минеральную воду в стаканах, о которой я ее не просила. Пялится на Рахимова как на звезду. Боже, да что же это такое? Неужели они не видят в нем гнили? Ослеплены красотой мужчины, который ею беззастенчиво пользуется.

Пока подруга флиртует, я жадно пью воду, не слыша ничего вокруг из-за бешено колотящегося сердца. Неужели Рамиль спонсировал «Орхидей»? Не может быть. Я не беру его деньги, отсылать обратно бесполезно, все возвращается на счета. От квартиры, конечно, отказываться не стала, она моя, от родителей, а всё остальное – раз уж я не беременна и нас ничего не связывает – мне от него не нужно!

Хочется немедленно позвонить и потребовать ответа! Но я не сделаю этого, потому что у меня какая-никакая гордость. Ни за что не буду звонить Рамилю, и Рахимова прогоню.

– Пришел похвастаться своим всезнанием и неубиваемостью? Молодец, а теперь уходи, – говорю грубо, как только остаемся наедине.

– Я просто пришел тебя проведать. Вижу, что ты всё такая же дерзкая малышка, в тебе есть огонь, Марьяна, и я рад, что Басманову не удалось его потушить. Я помогал тебе тогда, потому что однажды очень сильно обидел одного человека. Девушку, – рассказывает, хоть я и не спрашивала, вертит трубочку в руках, красивые мужские пальцы дрожат. Рахимов – и страдает? Даже не верится. У него даже лицо сереет, а в глазах такая скорбь, которая у меня с ним совсем не вяжется. – Я ее убил и обратился к отцу, а он – к Фархаду. Ее бросили в багажник и увезли, где-то закопали. Я не понял, как это случилось. Заказал проститутку, она вела себя странно, но я был пьян… Не знаю, что случилось. Может, была больна, я так и не знаю. Это до сих пор меня мучает.

Выслушав его исповедь, молчу. Мне нечего сказать. Он страдает, я вижу, но так и не поплатился за убийство. За убийство невинной девушки! Никогда я не пойму жестокости этого несправедливого мира.

– Ты меня ненавидишь, знаю, но я рад, что хотя бы одна девушка в моем окружении счастлива. Да, я тебя подставил, но потом спас.

– Не жди благодарности. Уходи, Амир, прошу, – уже умоляю его, потому что на меня наваливается невыносимая печаль. Я ждала, теперь понимаю отчетливо, что он передаст мне что-то от Рамиля, а он снова просил прощения и каялся. Я не так, кто должна его прощать. Она мертва. Он убил ее собственными руками и позволил закопать в лесу. Слеза катится сама по себе, я ее даже не вытираю. Сижу в шоке. Мне так горько и печально о жизнях, которые сминают сильные мира сего. Любовник Ланы, какая-то неизвестная проститутка… Я могла быть в точно таком же ряду. Убили бы, закопали и забыли. Ели бы, спали, ездили на крутых тачках и жрали икру ложками, запивая дорогим шампанским. Мне противен этот мир. Рамиль прав, что выкинул меня за его пределы.

– Будь счастлива, малышка, – говорит на прощание Рахимов, а я отворачиваюсь. Не хочу даже видеть его рожу.

– Марьянка, кто это был? – ахает Сашка, теребя меня за руку. – Боже, я чуть слюной не подавилась.

– Держись от него подальше! От таких, как он! Вообще от мужиков! – злюсь на нее, быстро шагая за стойку. Меня трясет, надо как-то справиться с волнением. Сегодня вечером ждет знаменательный праздник.

– Саш, ты уже выбрала, в чем пойдешь в ресторан?

С досадой морщусь, злясь на незваного гостя, который пришел в кафе-мороженое, сбил с толку и нарушил мои планы. Я планировала забежать в небольшой магазинчик возле дома, там можно купить крутые шмотки по скидочной цене. Просто за копейки, если хорошо порыться на полках. А теперь придется идти в том, что есть в моем скудном гардеробе.

Чертов Рахимов, разбередил душу, напомнил всё то, что я так отчаянно пыталась забыть. Особенно неприятно понимать, что я каждый час жду, что в стеклянную дверь войдет Басманов, и жутко разозлилась, увидев в дверном проеме другого мужчину. Жестокое разочарование не отпускает, заставляя чувствовать себя такой жалкой и слабой, что хочется биться о стенку головой, чтобы вытрясти оттуда все ненужные мысли!

Сашка вылетает из душа. Волосы уже высушила и накрутила на крупные бигуди. Быстро напяливает на себя черные кружевные трусики и прямо так усаживается на кровати, доставая круглое зеркало на подставке и объемную косметичку.

Надо будет хоть какое-то трюмо купить, приходится краситься на бегу. Где придется. Впопыхах. Потому что наши двухкомнатные «апартаменты» слишком тесные даже для одного, не что для нас двоих. Но это всё, что мы можем себе позволить на окраине города.

– Как думаешь, если выкинуть это старое сломанное кресло, сюда бы хорошо вписалось трюмо? – показываю на темный угол, где стоит темно-розовое велюровое убожество, в котором наверняка живут клопы, тараканы и несколько крыс. – Такое красивое, в старинном стиле, будем на него вешать бусы и делать красивые фотки.