Корабельные новости

Он пробивался между грохочущими автопогрузчиками и лебедками по Причальной дороге. Лодки под дождем были словно покрыты лаком. Далеко впереди он видел черный прибрежный паром с красными поручнями, принимавший на борт автомобили, и плавучий госпиталь «Лабрадор». У правительственной пристани – оранжевый борт поисково-спасательного катера. Траулер, входящий в док рыбоперерабатывающего завода.

Причальная дорога была вымощена изрядно стершимся голубоватым камнем, привезенным из каких-то дальних краев в качестве балласта. Над мариной стоял запах нефти, рыбы и грязной воды. За притонами и барами – несколько продуктовых складов. В одном из окон Куойл заметил гигантскую пирамиду упаковок с финиками – такими же, как те, что любил Натбим: на этикетке с красными верблюдами и падающими звездами значилось – «Китайские финики ююба».

Контора начальника порта находилась на самом верху скрипевшей песком деревянной лестницы. Дидди Шовел, начальник порта, наблюдал в окно, как желтый дождевик Куойла возникает из универсала, как Куойл роняет свой блокнот на мокрые булыжники. «Большой, но неуклюжий», – мысленно припечатал он. Шовел когда-то славился недюжинной физической силой. В двадцатилетнем возрасте он создал забавное братство под названием «Клуб пальца». Семью его членами были мужчины, способные повиснуть на балке в погребке Эдди Бланта на одном мизинце. Мужчины в те времена были сильными. По мере того как становился старше, он дополнял, а потом и заменил физическую силу зычным голосом. Теперь Шовел был единственным оставшимся в живых членом «Клуба пальца». Он часто возвращался мыслями к тем временам.

Минуту спустя Куойл открыл дверь и через окно в двенадцать футов высотой – настоящую стеклянную стену – сквозь пелену косо моросящего дождя увидел на ближнем плане гавань, общественные причалы и доки, а за ними – мрачную бухту, почти стертую ластиком тумана.

Скрип. Деревянное вертящееся кресло крутанулось, и страшноватое лицо начальника порта уставилось на Куойла.

– Видел бы ты это во время шторма, когда огромные тучи скатываются со склонов гор. Или во время заката, похожего на пылающую стаю птиц. Это самый потрясающий вид из окна на всем Ньюфаундленде. – Голос был гулкий, как крик в пещере.

– Могу себе представить, – сказал Куйол. С его плаща капало на пол. Он нашел крючок для одежды в углу.

Кожа у Дидди Шовела была растрескавшаяся и морщинистая, как асфальт, загрубевшая от вечной непогоды, жизнь оставила на ней свои следы. Сквозь кракелюры ее поверхности пробивалась щетина. Веки нависали защитными складками во внешних уголках глаз. Колючие брови. Расширенные поры придавали носу такой вид, словно он был обсыпан песком. Куртка на плечах едва не трещала по швам.

– Я Куойл. Новый сотрудник «Балаболки». Пришел за корабельными новостями. Или любыми другими.

Начальник порта прочистил горло – «Человек подражает аллигатору», – мелькнуло в голове у Куойла, – встал и, прихрамывая, подошел к столу. Холодный высокий свет из окон падал на картину размером с простыню. Корабль низвергался с гребня огромной волны, а внутри ее виднелось судно поменьше, уже тонущее. По палубам бегают люди с открытыми в крике ужаса ртами.

Начальник порта вытащил распадающуюся на листки тетрадь, быстро пролистал страницы большим пальцем и передал Куойлу. На обложке написано: «Прибытия»; от бумаги веяло духом больших заработков и потерь, грузов, преодоленных расстояний и ароматами тропиков.

Он проследил за взглядом Куойла.

– Отличная картина! «Куин Мэри» врезается в свой эскорт, крейсер «Кюрасао». Тысяча девятьсот сорок второй год. «Куин», водоизмещение восемьдесят одна тысяча тонн, переделана из пассажирского лайнера в транспорт для перевозки войск, а крейсер – всего четыре тысячи пятьсот тонн. Транспорт разре́зал его пополам, как вареную морковку.

Куойл строчил не переставая, пока у него не стало сводить судорогой руку, и только тогда заметил, что переписывает названия судов, заходивших в порт несколько недель назад.

– Как мне узнать, здесь ли еще корабль?

Начальник порта вытащил другую тетрадь. В фанерной обложке, на которой волнистыми буквами было выжжено: «Отплытие».

– Ха-ха, – сказал Куойл. – Вам следовало бы обзавестись компьютером. Эти «вахтенные журналы», должно быть, отнимают уйму времени.

Начальник порта указал на нишу позади стола. Экран напоминал поверхность кипящего молока. Шовел потыкал клавиши, и на мониторе ярко-синими буквами выскочили названия кораблей, их водоизмещение, имена владельцев, порты приписки, грузы, даты прибытия и отплытия, предыдущий порт захода, следующий порт захода, время после выхода из порта приписки, численность команды, фамилия капитана, дата его рождения и номер социального страхования. Он ударил еще по нескольким клавишам – загудел принтер, и в пластиковое корытце поползла бумажная лента. Начальник порта оторвал напечатанные страницы и передал их Куойлу. Корабельные новости.

В бодрой улыбке обнажились до корней сплошь вставные зубы.