Корабль Его Величества «Улисс»

— Я еле влез обратно по этому дьявольскому трапу, сэр… Я сейчас держусь на трапе, но долго мне здесь не простоять…

— Ничего, ничего… — Вэллери запнулся и с ужасом подумал о том, что он должен будет сказать сейчас Макуотеру. Если Макуотер упадет с трапа, то утонет в этом погребе, как крыса.

— О черт! Погреб… — В промежутках между сильными приступами кашля Макуотер говорил таким странным голосом, как будто чем-то захлебывался. — Снаряды в верхних стеллажах чуть ли не плавятся, сэр. Там сейчас хуже, чем было…

— Понимаю, Макуотер, понимаю, — тихо произнес Вэллери, не находя других слов. Глаза его закрылись, он еле стоял на ногах. Огромным усилием воли он заставил себя снова заговорить. — А как Вильямсон? — Это было все, что он мог добавить.

— Он почти покойник, сэр. Вода ему уже по шею… Держится за стеллаж. — В динамике снова послышался надрывный кашель. — Говорит, что хотел бы передать пару слов старпому и Карслейку.

— Что он хочет, Макуотер?

— Говорит, чтобы бородач выпил еще глоток, а остальное оставил бы для него, — сказал Макуотер не без удовольствия.

Послание Карслейку было нецензурным.

Вэллери нисколько не удивился и не был шокирован.

— А вы сами, Макуотер, — спросил он мягко, — не хотите сказать что-нибудь?.. — Вэллери внезапно остановился, осознав нелепость и никчемность своего вопроса.

— Я? Нет, я ничего не хочу… Впрочем, если можно, я хотел бы перейти на береговую службу в Глазго, но я думаю, мы поговорим об этом потом, сэр. Вильямсон! — внезапно закричал Макуотер не своим голосом. — Вильямсон! Держись, дурила, я плыву к тебе! — В динамике раздался звук стукнувшейся о металл телефонной трубки, а затем наступила мертвая тишина.

— Макуотер! — громко крикнул в телефон Вэллери. — Макуотер! Отвечайте, Макуотер! Вы слышите меня? — Но динамик зловеще молчал. Больше они не услышали ни единого звука.

Только теперь Вэллери почувствовал, что ему ужасно холодно. Все его тело дрожало и от ледяного ветра, и от нервного напряжения. Этот затопленный погреб… Менее двадцати четырех часов назад он был в нем. Он видел его сейчас так же ясно, как тогда, когда был там… Только теперь он представлялся ему темным, с едва заметными лампочками аварийного освещения, с бьющей ключом темной водой, постепенно заполняющей весь погреб. Он видел этого бледного юношу из Шотландии, узкоплечего, с болезненными глазами, отчаянно пытающегося удержать голову своего товарища над водой, но с каждой секундой теряющего последние силы. Он ясно представил себе, что они оба захлебнулись, когда у Макуотера не осталось больше сил. Макуотер ни за что не оставит тонущего товарища. И ему восемнадцать лет. Всего восемнадцать!

Вэллери повернулся, спотыкаясь проковылял к двери и вышел на компасную площадку. Опять пошел снег, и все вокруг снова погрузилось в темноту.

Глава четырнадцатая СУББОТА. ВЕЧЕР. I

Полускрытый арктическими сумерками, «Улисс» продолжал свой трудный путь на восток. Необычайно странным выглядел теперь этот неуклюже переваливающийся на высокой волне корабль: без обеих мачт, без спасательных катеров и плотиков, с разрушенными, неузнаваемо исковерканными носовой и кормовой надстройками, с уродливо наклонившимся ходовым мостиком, с разбитой и искалеченной кормовой башней, наполовину скрытой обуглившимся скелетом фюзеляжа «кондора», с огромными заплатами из ярко-красных пластырей и зияющими чернотой пробоинами на полубаке и юте. Из пробоины на юте все еще шел черный густой дым, сквозь который то в одном, то в другом месте пробивались острые, трепещущие языки пламени. Однако, несмотря на все это, «Улисс» казался каким-то сверхъестественным грациозным арктическим призраком… На нем еще были пушки и мощные двигатели. Двигатели, которые каким-то чудом остались совершенно невредимыми… Так по крайней мере казалось.

Пять минут прошли как вечность. Пять минут, в течение которых небо становилось все темнее и темнее, а с юта сообщили, что пожарные партии едва-едва справляются с тем, чтобы не дать огню перекинуться в другие помещения. Пять минут, в течение которых к Вэллери возвратилось его обычное самообладание и спокойствие, хотя он чувствовал сильную усталость.

Тишину и уныние на мостике внезапно нарушил резкий телефонный звонок. Трубку взял Крайслер и через секунду доложил:

— Кормовое машинное отделение. Просят командира.

Бросив быстрый взгляд на Вэллери, Тэрнер спросил:

— Разрешите, я подойду?

— Да, пожалуйста, — ответил Вэллери, с благодарностью наклонив голову.

Тэрнер ответил кивком головы и подошел к телефону.

— Старший помощник слушает. Кто это?.. Лейтенант Гриерсон? Да, да, в чем дело, лейтенант?

Почти целую минуту Тэрнер слушал молча. Остальные на мостике обратили внимание на то, что лицо Тэрнера стало напряженным, губы сжались.

— А пока выдерживает? — спросил Тэрнер с беспокойством. — Да, да, конечно… Скажите ему, что мы сделаем здесь все, что возможно… Да, давайте так, каждые полчаса.