Корабль Иштар

— Я не хочу больше мистифицировать вас. — Он махнул мне рукой, чтобы я сел на свое место. — Кин-Ванг иногда оказывает мне услуги. Очень много людей в самых разных странах работают на меня. Мои приказания и пожелания для них — закон, Джеймс Киркхем. Если бы вы проиграли, он прислал бы диски мне и заботился бы о вас больше, чем о своей голове. Ибо он знал, что я могу потребовать вас в любой момент.

Я со вздохом откинулся на спинку стула. Ощущение захлопнувшейся ужасной ловушки, мягко говоря, угнетало.

— Потом, — он не сводил с меня глаз, — позднее, я проверял вас еще. Мои люди дважды пытались отнять у вас диски. Эти акции преднамеренно не были спланированы на верный успех. Иначе вам бы пришлось расстаться с вашими дисками. Оба раза я оставлял лазейку, через которую вы могли бы улизнуть, если бы у вас хватило ума заметить ее. У вас действительно хватило ума, и я от души поразвлекся. И получил удовольствие.

И теперь, — он немного подался вперед, — мы подошли к сегодняшнему вечеру. Вы полупили кругленькую сумму за эти нефритовые реликвии. Но, по-видимому, у вас поуменьшился интерес к игре, которой вы столь хорошо владеете. И вы обратились к другому развлечению — бирже. А это игра для дураков. Дать вам возможность выиграть здесь не входило в мои планы. Я знал, что вы купили, и кое-что предпринял. И не спеша вытянул у вас все, доллар за долларом. Вы сейчас думаете, что такой метод более подходил для того, чтобы разорить какого-нибудь миллионера, а не владельца нескольких тысяч. Это не так. Я просто показал вам, что если бы у вас были миллионы, итог был бы тот же. Я хотел, чтобы это послужило для вас уроком, когда придет время. Вы сделали выводы?

Я с трудом подавил вспышку гнева.

— Я слушаю, — ответил я сухо.

— Осторожно! — прошипел он, в его глазах мелькнула неприкрытая угроза.

— Итак, — продолжил он снова, — вернемся к сегодняшнему вечеру. Я мог бы приказать, чтобы вас поймали и притащили сюда избитого или накачанного наркотиками, связанного и с кляпом во рту. Такие методы более подходят для головорезов и лишенных воображения современных дикарей. Разум, стоящий за столь грубо проведенным мероприятием, вряд ли смог бы вызвать у вас уважение. Да и я не получил бы удовольствия. Постоянное наблюдение заставило вас в конце концов открыться. Ваш двойник сейчас наслаждается своей великолепной игрой в Клубе. Между прочим, этот известный и поистине блестящий актер неделями изучал вас... Все, что с вами происходило за последнее время, было подчинено одной цели — продемонстрировать вам совершенно необычайный характер организации, заинтересовавшейся вами.

Я повторяю еще раз: ваше поведение понравилось мне. Вы могли бы подраться с Конзардине. Если бы вы так поступили, вы показали бы, что у вас не хватает ни воображения, ни настоящего мужества. Вы все равно бы сказались здесь, но я был бы разочарован. К тому же меня очень сильно позабавило ваше отношение к Вальтеру и Еве. Этой девушке я предназначил великую миссию и сейчас готовлю ее к ней. Вас интересует, как они могли оказаться на той же станции метро. Через пять минут после того, как вы сели на скамейку, другие пары уже ожидали вас на Южной переправе, на станции надземной железной дороги и на всех подступах к Баттери-парку. Я вас уверяю: у вас не было шансов улизнуть. Все, что вы могли предпринять, было предусмотрено, и соответствующим образом были подготовлены ответные меры. Даже вся полиция Нью-Йорка не смогла бы отобрать вас у меня сегодня ночью.

Потому что я, Джеймс Киркхем, хотел, чтобы вы были здесь!

Со все возрастающим изумлением слушал я эту мешанину из тонкой лести, угроз и колоссального хвастовства. Я поднялся из-за стола и спросил напрямик:

— Кто вы? И что вам от меня нужно?

Его сверхъестественные глаза горели непереносимо ярко.

— Пока все на земле, где я правлю, подчинено моей воле, — медленно ответил он, — можете называть меня — САТАНОЙ! И то, что я вам предлагаю, это возможность в некотором роде управлять миром вместе со мной. Разумеется за вознаграждение!

ГЛАВА 5

Последние слова подействовали на меня, словно удар электрическим током. При других обстоятельствах я счел бы их за идиотизм. Но только не сейчас! Глаза Сатаны в упор смотрели на меня.

Голубые немигающие глаза, казалось, жили самостоятельной жизнью на совершенно неподвижном лице. И весь долгий сегодняшний вечер я ощущал на себе этот дьявольский взгляд! И все, что сегодня произошло со мной, — дело рук этого дьявола! Его лишенный выражения голос звучал, как органная труба, но губы оставались почти недвижимыми, как недвижимым было огромное тело, словно оно было лишь пристанищем дьявольского духа, являющего себя только в голосе и глазах. Высокий, изящный и смуглый оперный Мефистофель не имел ничего общего с моим визави, а его заигрывания со мной и этот рассказ делали его еще ужаснее.

Я уже убедился на собственном опыте, что этот тучный джентльмен способен на куда более серьезные дьявольские игры, чем его стройный коллега.

Этот Сатана был отнюдь не идиот. Он вселял в меня ужас!