Читаем Корабль отплывает в полночь полностью

Движение замедлилось, изменение ритма докатилось по рядам до меня. Я посмотрел вперед и увидел в низком небе широкую круглую дыру, сквозь которую выглядывали звезды. В нее и заворачивала колонна, каждое существо взмывало вверх к точкам света, мерцавшим во мраке.

Я беззаботно шаркал вперед, хотя и медленнее, чем раньше, а по обе стороны от меня, на голой пустынной земле, были свалены космические скафандры, скроенные под самых разнообразных существ, каких только можно себе вообразить, и предназначенные для того, чтобы благополучно лететь сквозь пустоту наверху. Немного погодя подошла моя очередь, я подобрал себе скафандр, забрался в него, надежно застегнул, отыскал кнопки управления на ладонях перчаток и посмотрел вверх. Затем я нащупал в своих пальцах не только кнопки управления, но и кое-что еще, огляделся и увидел, что стою между осьминогом в скафандре поверх наполненного водой костюма и облаченной в скафандр цыпочкой с угольно-черным гребешком и жемчужно-серыми лепестками, держа обоих за руки.

Цыпочка описала круг головой, я сделал то же самое, осьминог свободным щупальцем описал круг поменьше, и я понял, почему не заговорил с ними на земном языке: во-первых, я решил молчать, пока не выучу или не вспомню их языки, а во-вторых, лохматые четвероногие существа из развалин были, подобно мне, людьми, но я ненавидел их, а эти существа рядом со мной были моими истинными сородичами и пришли сюда, чтобы в последний раз взглянуть на Землю, погубившую себя и тех людей, что остались на ней, а не покинули ее, как я… вернувшийся и потерявший память от потрясения при виде деградировавшей родной планеты.

Затем мы крепко стиснули руки друг друга, нажав кнопки на перчатках. Позади нас расцвели струи реактивных двигателей, и мы вместе вылетели из этого мира к звездам, сквозь ровную бубличную дыру. И я понял, что космос не пустынен и эти точки света во мраке вовсе не так одиноки.

Мошенничество[21]

Настоящий любитель фантастики должен быть немного сумасшедшим и в то же время не лишенным здравомыслия, слегка мечтательным и самую малость скептичным, в некотором роде идеалистом и, пожалуй, чуть-чуть глуповатым. Джордж Мерсер обладал лишь качествами, стоящими первыми в этих трех парах, – вот почему он попался на обман Дэйва Кантариана.

К моменту нашего повествования Джордж был далеко уже не молод. Он имел недовольную жену и крохотную ювелирную лавочку (она же – мастерская по ремонту часов). Поделки, сработанные собственными руками, удовлетворяли лишь малую толику стремления к самовыражению, жена едва ли питала его романтические мечты, а выборы, в которых он принимал участие раз в два года, никак не могли утолить жажду великих героических свершений, направленных на спасение мира. Журналы, которые Джордж читал и любовно ставил на полку, возбуждали его воображение и оставляли в беспокойстве и томлении. Таким образом, он был вполне подготовлен к тому, чтобы пасть жертвой предприимчивого преступника.

А Дэйв Кантариан воистину был изобретательным мошенником, хотя и избравшим весьма необычное поле деятельности.

Впервые он объявился в местном клубе любителей фантастики с десятком журналов под мышкой и охотно спорил о сравнительных достоинствах чего угодно, от «Дока» Смита до «Плейбоя». На следующей встрече он демонстрировал рукопись Хайнлайна. Через несколько недель начал туманно намекать Мерсеру на свои паранормальные способности и некое таинственное задание. И однажды в задней комнатке мастерской Джорджа, при опущенных шторах, после клятвенных заверений в молчании, он аккуратно снял свой светлый парик и открыл взору две дрожащие золотые антенки, способные принимать и посылать телепатемы во времени (к сожалению, не в пространстве, что делало проверку невозможной).

Очевидно, Дэйв был достаточно ловким фокусником, ибо он заставил несколько мелких предметов исчезнуть перед глазами удовлетворенного Джорджа (разумеется, переслал их в будущее), а затем каким-то образом, без видимого вмешательства, воздействовал на стенные часы так, что они сперва отстали на десять минут, а потом ушли вперед. Прежде чем Джордж успел подумать, что их надо бы проверить не только по наручным часам Дэйва, короткое путешествие во времени закончилось.

Спрятав антенки, Дэйв рассказал все, а именно следующее: он пришел из далекого будущего, из шестого тысячелетия, где сражался за правое дело в межзвездной войне. Однако войну, похоже, земляне проигрывали из-за нехватки на планете некоторых металлов. Причем оказалось, что это не такие редкие вещества, как, например, уран-235 или бериллий, а просто серебро и золото, которые технология семидесятого века перерабатывала в броню прочнее стали и тверже алмаза. Дэйв прошел краткий курс языков и обычаев Ранней Атомной эпохи и был переброшен через пучину времени для сбора и пересылки этих исключительно важных металлов. А теперь, зная все, не внесет ли Джордж соответствующий вклад в дело справедливой борьбы?..

Перейти на страницу:

Все книги серии Мир фантастики (Азбука-Аттикус)

Дверь с той стороны (сборник)
Дверь с той стороны (сборник)

Владимир Дмитриевич Михайлов на одном из своих «фантастических» семинаров на Рижском взморье сказал следующие поучительные слова: «прежде чем что-нибудь напечатать, надо хорошенько подумать, не будет ли вам лет через десять стыдно за напечатанное». Неизвестно, как восприняли эту фразу присутствовавшие на семинаре начинающие писатели, но к творчеству самого Михайлова эти слова применимы на сто процентов. Возьмите любую из его книг, откройте, перечитайте, и вы убедитесь, что такую фантастику можно перечитывать в любом возрасте. О чем бы он ни писал — о космосе, о Земле, о прошлом, настоящем и будущем, — герои его книг это мы с вами, со всеми нашими радостями, бедами и тревогами. В его книгах есть и динамика, и острый захватывающий сюжет, и умная фантастическая идея, но главное в них другое. Фантастика Михайлова человечна. В этом ее непреходящая ценность.

Владимир Дмитриевич Михайлов , Владимир Михайлов

Фантастика / Научная Фантастика
Тревожных симптомов нет (сборник)
Тревожных симптомов нет (сборник)

В истории отечественной фантастики немало звездных имен. Но среди них есть несколько, сияющих особенно ярко. Илья Варшавский и Север Гансовский несомненно из их числа. Они оба пришли в фантастику в начале 1960-х, в пору ее расцвета и особого интереса читателей к этому литературному направлению. Мудрость рассказов Ильи Варшавского, мастерство, отточенность, юмор, присущие его литературному голосу, мгновенно покорили читателей и выделили писателя из круга братьев по цеху. Все сказанное о Варшавском в полной мере присуще и фантастике Севера Гансовского, ну разве он чуть пожестче и стиль у него иной. Но писатели и должны быть разными, только за счет творческой индивидуальности, самобытности можно достичь успехов в литературе.Часть книги-перевертыша «Варшавский И., Гансовский С. Тревожных симптомов нет. День гнева».

Илья Иосифович Варшавский

Фантастика / Научная Фантастика

Похожие книги