Корейские мифы. От небесного владыки и принцессы Пари до королей-драконов и духов-хранителей

Девушка поскакала в Западные земли под западными небесами. Добравшись туда, она перебросила сову через ограду на цветочную поляну, а сама направилась к воротам и разыскала садовника. Переодетая мужчиной, Чачхонби сказала ему, что подстрелила из лука сову и та упала на поляну. Девушка попросила пустить ее, чтобы она могла забрать стрелу. Услышав это, садовник обрадовался:

– Сова может навредить цветам. Если ты поймаешь ее, женю тебя на своей младшей дочери.

Чачхонби вошла в ворота, ее приняли с большим почетом. Ночью она вышла на поляну, разделась, легла и позвала:

– Дух Чон Сунама, если ты здесь, вселись в сову и прилети ко мне на грудь!

Немного погодя с криками прилетала сова и опустилась ей на грудь. Пронзив ее стрелой, Чачхонби бросила мертвую птицу в цветы и как ни в чем не бывало вернулась в дом. Едва рассвело, садовник закричал слугам:

– Сейчас же гоните охотника прочь!

Чачхонби выбежала узнать, в чем дело.

– Ты же слышал: ночью кричала сова. Почему ты ее не подстрелил? – возмущался садовник.

– Да, я слышал ночью сову. Но я очень устал, поэтому пустил стрелу прямо из окна.

Слуги обыскали поляну и нашли убитую птицу. Садовник обрадовался и не мешкая женил Чачхонби на своей дочери. Девушке хитростью удалось избежать супружеского ложа: она заявила, что ей предстоит экзамен на чиновничий пост, а это требует очищения тела и духа.

На цветочной поляне росло много волшебных цветов: цветы, оживляющие плоть; цветы, оживляющие кровь; цветы, возвращающие дыхание; цветы смерти, убивающие все живое. Нарвав их, Чачхонби заявила, что едет держать экзамен, и покинула цветочную поляну. Сев на лошадь, девушка поскакала к тому месту, где убила Чон Сунама. Там она собрала его кости и бросила сверху цветы. Мертвая плоть тотчас ожила, по жилам побежала кровь, и к слуге вернулось дыхание.

– Эх, славно я поспал! – воскликнул Чон Сунам, потягиваясь. – Садитесь, хозяйка, на лошадь – домой пора.

Чачхонби села на лошадь, приехала домой и сказала отцу:

– Я оживила слугу, который вам дороже дочери.

Но Ким Чингук и слушать ее не стал – он опять разразился бранью:

– Ах ты мерзавка! То она человека убивает, то оживляет. Оставить тебя в доме – неизвестно, каких еще дел наворотишь. А ну, убирайся!

Чачхонби в слезах снова покинула родительский дом. Направиться ей было некуда, поэтому она шла, куда ноги несли. Солнце село, на землю опустились сумерки. Брошенная любимым, изгнанная родителями, девушка села у дороги и заплакала от горя и обиды.

Несчастная Чачхонби. Отважная Чачхонби

Чачхонби долго сидела и плакала, как вдруг откуда-то послышался стук ткацкого станка. Девушка пошла на звуки и увидела старушку, которая ткала шелковое полотно. Чачхонби попросилась к ней переночевать.

– Разве можно такой красавице идти по опасной ночной дороге? Скорее заходи!

Пока старушка стряпала ужин, Чачхонби села за станок и стала ткать. Полотно из-под ее рук выходило сказочной красоты.

Увидев девушку за работой, хозяйка похвалила ее и предложила взять ее в дочери, коли идти ей больше некуда. Чачхонби согласилась и осталась жить у старушки: ткала шелковое полотно и бед не знала.

– А зачем вам столько шелка? – как-то раз спросила девушка.

– Это будет подарок от юноши Муна родителям его невесты. Скоро свадьба.

Чачхонби как водой окатили. Из глаз девушки хлынули слезы. Она продолжала ткать, обливаясь слезами, и в углу полотна вышила такие слова: «Несчастная Чачхонби. Отважная Чачхонби».

– Если на небе спросят, кто ткал это полотно, скажите, что Чачхонби из королевства Чунён.

Названая мать удивленно посмотрела на девушку, но пообещала выполнить ее просьбу и отправилась на небо. Увидев шелковое полотно, юноша Мун спросил, кто его ткал. Старушка все ему рассказала. Она поведала Муну, что Чачхонби выгнали из дома и теперь она стала ей дочерью.

Ткачество. Ким Хондо. 1745–1806 гг. Из коллекции Национального музея Кореи (© National Museum of Korea).

– Позвольте мне ее увидеть. Я приду завтра в полдень, – попросил Мун.

Старушка обрадовалась и, вернувшись домой, передала эту новость Чачхонби. Они вместе готовились к встрече гостя, даже свинью закололи. В обещанное время за окном показалась тень.

– Кто там?

– Это я, Мун. Впустите меня!

От радости Чачхонби еле сдержалась, чтобы не броситься ему навстречу. Но ей захотелось разыграть старого друга.

– Это еще надо проверить, точно ли вы Мун. Покажите-ка свой палец.

Юноша просунул в окно палец. Чачхонби взяла иглу и уколола его. Тогда Мун разозлился, развернулся и ушел – вернулся обратно на небо.

А старушка, надеясь, что Мун станет ее зятем, уже и на стол накрыла. Увидев, что произошло, она вознегодовала.

– Совсем у тебя ума нет! Что хочешь, то и творишь! Верно, потому тебя и выгнали из дома. Я тоже тебя видеть больше не желаю. Убирайся!