Корень «Suomi»

– Раз-два и обчёлся… Баба-яга да Кащей Бессмертный, упыри да оборотни, шишига с мокрухой, Чудо-юдо, аспид и леший, ну ещё Змей Горыныч и кикимора… Небоязливый какой-то русский народ.

– Или не наблюдательный… Серёга, а мы не запутаемся во всей этой фольклорной публике?

– Я тебе ещё не сказал главного, – Сергей понизил голос. – Финны, когда начинают строить дом или сарай, или овин, или амбар, или дачу, или – важнее всего – баню, закладывают в угол под камень фундамента не просто монету, как водится у нас, а солидный клад… Или ценный предмет – какую-нибудь вещицу… Блюдо… Топор… Меч… Это плата лесным духам за землю… Соображаешь?

Иван задумался, теребя усы.

Сергей вынул из кармашка клетчатой ковбойки плоскую коробочку:

– Ну что?.. В шахматишки?..

В это время гаджет в его руке затрепетал. Он приложил мобильник к уху.

– Серёжа, – раздался тихий голос Кирсти. – Я не поняла, где ты будешь ночевать?..

* * *

…Единственная дачка рядом с домом, в которой жила повариха Кирсти, не лишилась музыкального инструмента. Она не отдала пианино цыганам-санитарам.

– Твой прошлогодний «Опус 12» я выучила ещё зимой. Ты его помнишь?

– Давай попробуем, – сказал он…

Он сел за инструмент, она взяла скрипку.

…Просторный лесной участок вокруг Дома творчества, далёкого от города, был тем и хорош, что в нём царила драгоценная тишина, такая нужная для музыкального творчества. И вот серебристый воздух белой карельской ночи был нарушен, завибрировал…

…В своей девичьей постели проснулась музыковед Тургенова. Какофоническое, атональное сочинение ей показалось интересным, свежим и загадочным… Загадка была в необъяснимом появлении этих звуков в лесу среди светлой ночи. Кто это?.. Где?..

…Юсси при звуках «Опуса 12» подошёл к окну, но повёл себя тихо, потому что тугоухий хозяин-архитектор крепко спал…

… А в глубине парка, возле огромного куста цветущего шиповника, единственного среди многочисленных сосен и ёлок, стоял Яков Симонович Лянин, знакомый нам по пограничной заставе, уже без полиэтиленового плаща – но с дисталкером (двухкозыркой) на голове, в твидовой тройке, сорочке со стоячим воротником и с пёстрым, в горошек, галстуком-бабочкой.

Он с интересом слушал авангардную музыку Сергея Форозина и курил S-образную трубку…

…Этот-то сладковатый запах и услышал бдительный Юсси… Он вкрадчиво тявкнул… Архитектор проснулся. Музыка тем временем закончилась, и Иван не понимал, что его разбудило.

– Старикашка, – обратился он к собаке. – Давай спать дальше…

…Кирсти отложила скрипку и подошла к Сергею и обняла его.

– Ну, здравствуй, наш главный спаситель!

При этих словах в двери появился господин, весьма смахивающий на Шерлока Холмса:

– Извините за беспокойство!.. Я оказался здесь случайно – не спится, такие ночи… И спасибо за удовольствие! – пыхнул он своей трубкой. – Это был Шёнберг?.. Кнайфель?.. Губайдулина?.. Денисов?..

– Спасибо за комплимент, – смутился Сергей. – Но это был я, моё сочинение «Опус 12». Куда мне до этих великих людей!

– Я их знал. Нет, не Шёнберга, конечно. Они часто сюда приезжали. Теперь встречаю их в Германии.

– Да, они там.

– А Эдисон Васильевич умер в Париже… Лянин, – незнакомец протянул левую руку. – Яков Симонович…

– Форозин, – представился и Сергей.

– Фон Розинг? – переспросил неожиданный гость и снова пыхнул ароматным дымом своей трубки.

– Просто Форозин… Сергей. А это Кирсти…

– Hei! – гость поклонился девушке и сказал по-фински: – Soitit viulua hyvin.

– Kiitos… – ответила Кирсти и пояснила Сергею: – Господин сказал, что я хорошо играла.

– Ещё раз благодарю… Следующий ваш опус будет, как я понимаю, номер тринадцать?.. Надеюсь, такой же успешный… Шёнберг этого бы не выдержал. А вы держитесь – мой вам совет. Доброй ночи! – раскланялся новый знакомец и исчез за дверью…

* * *

…На завтрак Кирсти приготовила «континентальный завтрак» – джус, кофе, омлет с беконом плюс неизменные свои калитки (на этот раз с морковкой), и творог по желанию. Члены клуба «Зелёный „КИА“» – Иван, Сергей и Кирсти уже сидели у столика, когда последней прибежала Динара.

– Ой какие вы молодцы! – вскричала бурятка. – Серёжа, это была твоя музыка?.. Блеск!.. Не ожидала. Куда там твоему Шёнбергу… А скрипка… Кира, это ты?

– Какая музыка? – не понимала Кирсти. – Сергей, ты слышал музыку?

– Я спал как убитый у себя… – почему-то соврал он.

– А вы, Иван Алексеевич?

– Без просыпу… Может быть, Юсси слышал, но он не скажет.

– Вот же – там такой необычный парафраз… – вид у Динары был растерянный. – Серёжа, слушай… Си-ля-ля-соль-бемоль…

Она закончила петь и Сергей сказал:

– Да… Это из моего… Где же ты это могла слышать?..

– Это неслось ночью из парка…

– Наваждение… Может быть, мы и играли с Кирой, но я честно тебе скажу – не помню… Помню только почему-то приятный табачный дым, аромат трубки.

– Никакой мистики… – и Динара снова пропела эту музыкальную фразу. – Такое не придумаешь!.. Я права, Иван Алексеевич?

– Спал как убитый…

* * *

После завтрака Иван отозвал в сторону Киру и тихо спросил:

– У тебя ключи от прачечной есть?.. Проводи меня туда.