Кормилица по контракту

– Давно он у тебя бодрствует? – спросила Кира у Вали, беря малыша на руки.

– Минут сорок.

– Ему давно пора спать. – Кира окинула Вадима критическим взглядом. – Ты что, держал его на руках?

– Да, – с гордостью ответил тот.

– Он мог тебя выпачкать.

– Ну и что? Я же не в смокинге. – Вадим, усмехнувшись, кивнул на свои спортивные штаны.

Кира, однако, не обратила на его слова ни малейшего внимания и понесла Антошку в кровать, всем своим видом выражая глубокое недовольство. Валя и Вадим невольно переглянулись и опустили глаза.

– Ладно, я пошел, – сказал Вадим, – вечером заскочу. Вы его не балуйте слишком, пацан же, не девчонка.

– В этом возрасте все равны, – возразила Валя.

– И все-таки, – настойчиво повторил Вадим и скрылся за дверью.

– С каких это пор он так интересуется ребенком? – ворчливо спросила Кира, хлопоча у детской кроватки.

– С сегодняшнего дня, – с улыбкой проговорила Валя.

Она решила не посвящать подругу в подробности того, что случилось позавчера.

– Терпеть не могу, когда мужики суют нос в бабские дела. – Кира наконец распрямилась и уставилась на Валю птичьими глазами.

– Но это же и его дело, – возразила та, – Антошка его сын. Он имеет полное право заниматься им так же, как и мы с тобой.

– Вот уж нет, дорогая. – Кира сердито и, как ей показалось, нервно усмехнулась. – Поверь мне, я по опыту знаю, что бывает, когда мужчина играет роль няньки.

– Вовсе он не играет никаких ролей, – начала было Валя, но, взглянув на ее сумрачное, напряженное лицо, осеклась и замолчала.

Зачем она спорит? Разве вопрос настолько принципиален? Кире хочется чувствовать себя хозяйкой в доме после смерти Лики, а она препятствует этому, вступая в ненужные дискуссии. Расстраивает лучшую подругу, лишает ее маленьких крупинок женского счастья – ведь у Киры нет своей семьи, только старенькая мать, живущая далеко, на другом конце Москвы.

– Хорошо, – мягко проговорила Валя, – ты права. Но не могла же я выгнать Вадима Степаныча.

– Никто и не велит тебе выгонять. Путь себе приходит. Главное, ограничивать время его визитов.

– Ладно, – согласилась Валя и незаметно вздохнула. – Будем ограничивать.

День прошел как обычно. Поздно вечером, уже в полудреме, Валя привычно вспомнила Тенгиза. Он всегда вспоминался ей в это время, когда Кира и малыш уже спали и она наконец могла остаться наедине с собой. Вспоминались их жаркие ночи, его страстные, жадные поцелуи, руки, нежно ласкающие ее тело. Все это было как бы из другой жизни, из волшебной, чудесной сказки, которая внезапно и грубо оборвалась и о ней нельзя было больше и мечтать.

Сегодня, однако, воспоминания лишились яркости и красочности и не пробудили в ней никаких эмоций – ни тоски, ни сожаления. «Я его совсем разлюбила», – подумала она и, блаженно вытянувшись в мягкой постели, заснула крепко и сладко, без сновидений.

17

Теперь Вадим стал наведываться в детскую не только вечером, но и в любое время, когда был свободен. Кире пришлось с этим смириться, хоть и скрепя сердце.

Он доставал Антошку из кроватки, держал на руках, иногда тихонько подбрасывал, и тогда малыш заходился счастливым смехом. В эти мгновения лицо Вадима озаряла улыбка, однако в его темных, глубоко посаженных глазах Валя отчетливо видела все те же грусть и тоску.

Однажды он пришел, когда они с Антошкой собирались на прогулку. Валя пыталась надеть на малыша чепчик, который тот люто ненавидел. Антошка мотал головой и громко, пронзительно верещал.

– Вам помочь? – спросил Вадим, понаблюдав за их отчаянной борьбой.

– Помогите, – разрешила Валя, взмокшая от бесплодных усилий справиться с упрямым младенцем.

– Что я должен делать?

– Подержите его ручки. А потом мы положим его в конверт, и он сразу уснет.

Вадим послушно прижал к столу Антошкины кулачки, отчего тот зашелся негодующим ревом. Валя, не обращая внимания на крик малыша, быстро завязала ленточки чепчика у него под подбородком, сунула Антошку в конверт и завернула в легкое байковое одеяльце.

– Готов.

Ребенок и верно моментально стих, закрыл глазки и сонно засопел.

– Ловко, – одобрительно произнес Вадим. – Теперь куда его?

– В коляску. Она внизу, в холле. – Валя подхватила со стола сверток.

– Давайте я донесу. – Вадим хозяйским жестом забрал у нее спящего малыша.

Вдвоем они спустились на первый этаж. Вадим бережно переложил ребенка в коляску и аккуратно задернул кисейную занавеску.

– Спасибо, – поблагодарила Валя и толкнула тяжелую дубовую дверь. – Ну, мы поехали.

– Постойте. – Вадим деловито взглянул на часы. – Пожалуй, я прогуляюсь с вами. У меня есть целых полтора часа.

Валя не поверила своим ушам. Ни разу за два с половиной месяца Вадим не вышел с коляской даже во двор коттеджа, и теперь он заявляет, что хочет посвятить прогулке с сыном целых полтора часа! Это было что-то новое и совершенно неожиданное.

– Надеюсь, вы не против моего общества? – хитро улыбнулся Вадим, видя ее замешательство.

– Нет, что вы! Я только за.

– Вот и отлично. – Он ловко вывез коляску на крыльцо, в мгновение ока спустил со ступеней и покатил к воротам.

Валя семенила следом, едва поспевая за его огромными шагами.