Короче говоря. Про риторику, влияние и харизму

Ученики мне даже присылали сканы экрана. Это реально не один десяток попыток записать выступление на видео. На одном не вышло начало, на другом потеряна мысль или спикер-новичок забыл, что собирался сказать. Или не успел вспомнить, какие факты у него там еще припасены. А на вот этом дубле он откровенно уже стал читать написанный текст. И сам увидел, как бегают в кадре глаза и как он при этом «залипает», пытаясь разобрать написанное. Это, конечно, тот еще эксперимент. Особенно с непривычки. Репортеры знают, что записывать стендап (это когда корреспондент появляется в кадре на месте события) лучше с первого дубля. Времени на второй и третий, как правило, не бывает. То картинка поменяется, то свет уйдет, то батарейка у оператора вот-вот сядет. Да и потом, нам всегда нужно «посрочнее», как говорил Михаил Жванецкий, эфир ведь скоро.

И вот на 37-м дубле ученик – начинающий спикер и потенциальный гений общения – признает, что каждый последующий дубль у него выходит значительно хуже предыдущего. И тогда он вдруг (опять «вдруг», ох уж эти драматические перипетии, эти взлеты и падения) поднимает правую руку вверх, резко опускает и решительно произносит: все, отправляю тот вариант, что сейчас получится.

Как это происходит, я не знаю, но тогда-то и выходит тот самый каменный цветок – тот самый приемлемый дубль. Видимо, все-таки нужно, чтобы внутри разжалась какая-то пружина, ушла важность момента и ей на смену пришли внутренняя свобода и расслабленность. Такое бывает даже с очень опытными людьми.

Даниил Страхов, талантливый и известный актер, рассказывал в одной из телепрограмм, какой он пережил ужас, вот тот самый настоящий и большой актерский ужасный ужас.

Театр Вахтангова. Спектакль «Почтальон всегда звонит дважды». В финале Даниил выходит и по сценарию произносит «двухстраничный монолог, когда все уже умерли, а я еще нет, но сейчас умру», объясняет актер нам – телезрителям. И вот он выходит на авансцену и вдруг отчетливо осознает, что не помнит ни строчки из этого своего такого значимого и большого монолога. Ну вот ни единой ассоциации, ни одной зацепки. Пауза. Долгая. Непозволительно долгая. Публика ждет. Она как-то еще надеется, что, может, так и надо, но, похоже, уже догадывается, что все пошло не так. Актер при этом молча стоит на сцене и не произносит ни слова.

И вот как сам Даниил описывает пережитый им ужас: «10 секунд. 20 секунд. 30 секунд. 40. Минута… Я стоял и думал: что делать, что делать, что делать… помочь мне никто не может – все уже умерли. Я стою спиной ко всем. Они не понимают, что происходит. А сцену никак иначе не закончить. Это финальный монолог, который все объединяет».

И в какой-то момент происходит то, что происходит. Актер смиряется с тем, что все кончено, причем не только для его героя – бродяги Фрэнка Чамберса, – что совершенно очевидно, но и для него самого, для Даниила Страхова: он провалил важнейшую часть спектакля, финал. И тогда, готовый повернуться и уйти со сцены, он поднимает две руки вверх, буквально воздевает их к небу, понимая, что все и правда кончено. Пора. Борьба окончена. И ровно в этот момент, ни секундой раньше, в его голове появляется текст. И начинает плавно, как ему и положено, течь. Да, прямо как на суфлере. Каким образом это случилось? Мозг, как уверяет ученый Татьяна Черниговская, живет абсолютно своей жизнью. И даже называть его «мой мозг», как она считает, весьма самонадеянно.

Но вернемся к нашему уставшему от безрадостных дублей ученику. Он уже полностью обесточен. Лишен эмоций. Он (что я вполне допускаю) ненавидит себя, тот миг, когда решился пойти в школу риторики, и это конкретное задание, что он никак не может выполнить. И вот только представьте этот глубоко несчастный 37-й дубль, который получает наставник. Знаете, что он видит? Тусклый взгляд ученика. Круги под глазами, потому что плохой свет (и это неудивительно, ведь уже полночь). Этот чудовищный желтый свет ламп на лице ученика. Неточные интонации, нет пауз, нет эмоций. Совсем. Невеселый ученик рассказывает о себе так, словно он самое неинтересное в мире существо. В нем нет жизни, нет энергии! А без энергии выступать нельзя. Хорошие спикеры это знают. Уж если говорить, то непременно зажигать – и вербально, и невербально.

Секрет того, чтобы научиться хорошо говорить, кроется в том, чтобы говорить. Говорить много. Говорить на разные темы. И да, записывать себя на видео. В воображаемых аудиториях. Помните Демосфена? Вот примерно так же.

Умение общаться со своей аудиторией напрямую (без журналистов, при помощи только камеры телефона) помогло однажды губернатору Забайкальского края (на тот момент временно исполняющему обязанности губернатора) Александру Осипову выйти в прямой эфир и рассказать о пожарах и о том, какой они причинили ущерб. Что здесь удивительного? То, что до него чиновники общались с народом, со своими слушателями всегда только с помощью журналистов. А он обошелся без посредников (между собой и аудиторией).