Король без королевства. Людовик XVIII и французские роялисты в 1794 - 1799 гг.

Шарль-Франсуа, маркиз де Бонней (Bonnay) (1750-1825) при Старом порядке делал карьеру в армии и при дворе, стал кавалером Ордена Св. Людовика (1774). В 1789 г. был избран заместителем депутата Учредительного собрания от дворянства Нивернэ, с июля участвовал в заседаниях. В 1790 г. трижды избирался председателем собрания, в третий раз отказался от этой чести. Часто выступал, пользовался большим влиянием, нередко пытался примирить участников ожесточённых дискуссий. После бегства Людовика XVI в Варенн в ответ на обвинения в том, что он об этом знал, маркиз ответил: «Если бы король поинтересовался моим мнением, я не стал бы советовать ему уезжать, но если бы он пригласил меня его сопровождать, я готов был бы умереть подле него и прославил бы себя этой смертью!» Вскоре после этого де Бонней перестаёт посещать заседания, не одобряет Конституцию 1791 года и в октябре того же года эмигрирует. В эмиграции он становится адъютантом маршала де Кастри, вместе с которым приезжает в 1795 г. в Верону. В Митаве, а затем и в Варшаве он был государственным секретарём Людовика XVIII, не раз выполнял по его просьбе различные дипломатические поручения{1687}. Встретив его в эти годы, мадам де Сталь заметила, что он выглядел, как призрак Старого порядка{1688}. После Реставрации маркиз стал пэром Франции, вошёл в Совет Людовика XVIII. Король был к нему весьма привязан, ценил его советы и беспристрастность. Один из современников даже напишет, что смерть де Боннея в 1825 г. сыграла свою роль и в скорой смерти самого монарха{1689}, хотя король умер за полгода до маркиза.

Советником Людовика XVIII был и Шарль-Жорж, маркиз де Клермон-Гальранд (Clermont-Gallerande) (1744-1823), принадлежавший к древней ветви анжуйского дворянства. Он участвовал в Семилетней войне, последовательно поднимался по всем ступеням военной иерархии вплоть до бригадного генерала (maréchal de camp) (1780), был назначен инспектором кавалерии (1788). После начала Революции эмигрировал, но вернулся, чтобы не покидать своего короля в беде. 10 августа 1792 г. защищал Тюильри, затем скрывался, был арестован и освобождён уже при Термидоре{1690}.

Во время пребывания в Вероне Людовик-Станислас нередко обращался к советам ещё двух известных в то время людей. Как мы уже знаем, немалую долю информации о том, что происходило во Франции, он получал от графа д’Антрэга, который был личностью весьма примечательной и очень характерной для авантюристичного XVIII в. Поступив в 14 лет в гвардию, говоря по-немецки, по- английски, по-русски и по-итальянски{1691}, много попутешествовав (он успел побывать в Египте, Турции, Польше, германских землях), добившись избрания депутатом Генеральных штатов от дворянства, д’Антрэг быстро эволюционировал вправо{1692} и снискал себе репутацию бескомпромиссного сторонника сильной королевской власти{1693}. Именно он до 1797 г. отвечал в окружении короля за тайные сношения с Парижем и Мадридом{1694} и пользовался его огромным доверием{1695}. Посетивший двор агент английской разведки счёл его наилучшим аналитиком из всего королевского Совета и к тому же в наибольшей степени лишённым иллюзий{1696}. Д’Аварэ присутствие д’Антрэга в окружении короля приводило в бешенство, фаворит короля называл его «отборным пройдохой» (fleur de drôles) {1697}, но ничего не мог с ним поделать.

Другой дворянин, часто появлявшийся в 1795 г. в Вероне, - Симон де Лас Касас и Арагорри (Simón de las Casas у Aragorri) (1742 — 1798). Начав службу в испанском флоте, далее он стал делать дипломатическую карьеру: секретарь посольства в Вене (1763-1774), посол в Пруссии (1781-1784), посол в Неаполе (1785-1786). Последнее назначение оказалось для репутации дипломата роковым: и отношения Испании с Неаполем были непростыми, и Лас Касас вызвал такую ненависть неаполитанской королевы, что та устроила ему публичный скандал. Тогда его отправили послом в Венецию (1786- 1795), а затем в Лондон (1795-1796) {1698}. Отношение к нему было весьма скептическое, российский посол Разумовский называл ум Лас Касаса «неуёмным и склонным к интриге» {1699}, однако до тех пор, пока граф Прованский ориентировался на Испанию, ему казалось удобным то и дело призывать Лас Касаса для консультаций.

В ближайшее окружение Людовика XVIII входили и его секретари, один из которых не просто выполнял техническую работу, но и выступал в роли помощника и советника. Им был Жан-Батист Курвуазье (Courvoisier) (1749-1803), с 1770 г. занимавший должность адвоката при парламенте Безансона. Когда графу де Мирабо грозило предстать перед этим судом, в качестве защитника друзья порекомендовали ему именно Курвуазье, обладавшего «и заслугами, и репутацией»{1700}.