Король франков

   — Так вот оно что, — протянул король. — Выходит, всему виной несчастная любовь, которая разбила его сердце, отвратив от всего мирского? Однако он никогда ме поделится этим со мной, а следовало бы.

   — Мне он тоже ничего не рассказывал, всё только вздыхал, — сказал Можер. — Но что за история такая, государь, не поведаете ли? Узнав обо всём, мы вместе попробуем что-нибудь придумать.

   — Как-то на одной из улиц Роберту повстречалась некая девица, одних с ним лет, как выяснилось позже, дочь разорившегося барона. Случилось это так. Они с Робертом выходили из церкви. Не знаю уж, как это вышло, но оба тотчас потеряли голову от любви. Узнав, где живёт девчонка, Роберт стал тайком наведываться к ней, случалось, пропадал там целыми днями. А однажды пришёл ко мне и заявил, что женится на ней. Я запретил ему даже думать об этом. Кто он? Сын герцога франков! Разве о такой партии для сына мечтал я? К тому же он был ещё слишком юн. Так я ему и сказал. Но он и слушать ничего не захотел и, несмотря на моё запрещение, опять ушёл к ней. Тогда я позвал к себе отца этой нимфы и разъяснил ему суть вещей, потребовав, чтобы он запретил дочери встречаться с моим сыном. Он пообещал, но, по-видимому, ему льстило такое знакомство. Может быть, он втайне надеялся и на родство. Однако я не мог этого допустить и, когда Роберт вернулся, в наказание за непослушание запретил ему выходить за пределы дворцовой ограды и приставил к нему стражу. Потом добавил, что если я узнаю о том, что он вновь нарушил мой запрет, то отправлю девчонку в монастырь. Это подействовало. Роберт проплакал несколько дней кряду, а потом поутих и замкнулся в себе, перестав с нами общаться. Однако верные слуги донесли мне, что он готовит побег и собирается навсегда исчезнуть из города вместе со своей наядой. Что было делать? Я послал своего человека в дом к этому дворянину, и тот передал ему мой приказ — покинуть город. В противном случае его дочь отдадут в монастырь. Как рассказывали потом, отец начал уже собираться в дорогу, как вдруг обнаружил, что дочь исчезла. Он принялся за поиски, но тут соседка сообщила ему, что его дочь подалась в женский монастырь Нотр-Дам де Шан. Такой один близ Парижа. Пусть там её и ищет отец, так сказала девица этой соседке.

Я поговорил с Робертом, сказав, что это всего лишь мимолётное юношеское увлечение, которое со временем пройдёт, потому что такого добра будет у него в жизни ещё много. Но он не пожелал даже слушать меня. С тех пор он стал нелюдим, со мной говорит мало, да и то с неохотой, зато с головой погрузился в религию. Утешения ли он ищет, ответов на мучающие его вопросы, либо жалуется Богу на свою судьбу — кто знает, только неизменными собеседниками его в последнее время стали монахи. Им он и вверил себя полностью, не думая о будущем, а лишь ища утешения в своей несчастной любви. Вот и вся история. Что теперь скажешь, Можер? Генриха не спрашиваю, он в ответ лишь разводит руками. Хочу знать, что думаешь ты.

   — Что ж, скажу, коли просите, — простодушно ответил Можер. — И хотя я ни черта не понимаю в любви, но мне жаль Роберта. И девчонку тоже. Ведь они юнцы, и это у них впервые. Разве можно было так, топором, по этой первой любви? Так недолго и загубить юные души, а вместо сына и помощника нажить себе врага.

   — Что же, по-твоему, я должен был делать? Поселить папу с дочкой у себя во дворце и спокойно наблюдать, как у девчонки начинает расти живот? А потом вместо дочери соседнего короля женить сына на неровне, поставив, таким образом, под угрозу безопасность границ своей территории и заслужив при этом справедливый укор знатных людей королевства? Пусть так, но на этом бы и прекратил существование род Робертинов, ибо после такого союза не быть уже Роберту герцогом франков, а потом и королём!

   — Король прав, — промолвил Генрих, — знать и в самом деле не простила бы такого союза. Сам знаешь, сколь щепетильны герцоги и графы в вопросах родства. Тому пример Карл Лотарингский.

   — Что ж, — ответил Можер, — наверное, вы оба правы. Однако, думаю, государь, вовсе не обязательно было бы их женить. Проще бы, на мой взгляд, закрыть глаза на эту любовь. Со временем, как правило, это проходит. А потом, когда перемелется зерно, насыплется новое.

   — Как знать, сколь затянулась бы и к чему привела такая любовь. Чем глубже вонзается меч, тем страшнее рана. Однако ни к чему черпать воду решетом, дело сделано.

   — Отчаянная девчонка попалась Роберту, — усмехнулся Генрих. — Не каждая уйдёт в монастырь ради отца. Наверное, отсюда им некуда было больше идти, а отец — единственное, что у неё осталось в жизни...

   — Довольно! — резко оборвал его король. — Теперь мне хотелось бы услышать совет, и если он подойдёт, я воспользуюсь им. Говори ты, брат.

   — Я мог бы подсказать выход, если бы такое оказалось возможным. Но, увы, болото не возвращает свою добычу.

   — Если я правильно тебя понял, ты предлагаешь вернуть малышку домой?