Король крыс

– Вот что я думаю. Если они убрали часового, это означает, что они собираются сдаваться, а не сражаться. – Он беспомощно посмотрел на Текса. – Разве нет?

Текс сам находился в замешательстве. Наконец он невозмутимо изрек:

– Все закончилось.

Кинг хладнокровно пыхтел сигаретой:

– Я поверю в это, когда увижу сам.

Воцарилась зловещая тишина. Ему вдруг стало страшно.

Дино автоматически бил мух. Байрон Джонс Третий рассеянно передвинул слона. Миллер взял его и оставил королеву без защиты. Макс смотрел себе под ноги. Текс почесывался.

– Я тоже так думаю, – заявил Дино и встал. – Надо пойти отлить, – и вышел.

– Не знаю, плакать мне или смеяться, – сказал Макс. – Я просто чувствую себя так, будто меня вышибли из игры.

– Бессмысленно, – пробормотал Текс, обращаясь к самому себе. Он даже не понял, что говорит вслух. – Просто бессмысленно.

– Эй, Макс, – сказал Кинг, – не сваришь ли кофейку?

Макс автоматически вышел, наполнил кастрюлю водой. Вернувшись, включил плитку и поставил на нее кастрюлю. Потом уже было пошел к своей койке, когда неожиданно повернулся и уставился на Кинга.

– В чем дело, Макс? – неловко спросил Кинг.

Макс продолжал молча смотреть на него, губы его судорожно и беззвучно дергались.

– Какого черта ты уставился на меня?

Макс вдруг схватил кастрюлю и вышвырнул ее в окно.

– Ты спятил? – взорвался Кинг. – Ты меня всего облил!

– Это замечательно! – крикнул Макс, глядя на Кинга вытаращенными глазами.

– А не выпустить ли из тебя кишки? Ты спятил?

– Война закончилась. Сам вари себе твой чертов кофе! – заорал Макс; в уголках губ выступила пена.

Кинг вскочил и двинулся на Макса, лицо его пошло пятнами от ярости.

– Убирайся отсюда, пока я не врезал тебе ногой по морде!

– Сделай это, только сделай это, но не забывай, что я старший сержант! Тебя отдадут под трибунал.

Макс начал истерически смеяться, потом разрыдался, водопад слез полился у него из глаз. Он выскочил из хижины, оставив за собой страшную тишину.

– Сумасшедший, сукин сын, – пробормотал Кинг. – Вскипяти-ка воды, Текс, – и сел в свой угол.

Текс стоял в дверях, глядя вслед Максу. Он медленно оглянулся:

– Я занят. – Он мучительно старался перебороть нерешительность.

У Кинга в душе все оборвалось. Он с усилием подавил приступ тошноты и сохранил обычное выражение лица.

– Да, – мрачно улыбнулся он. – Это я приметил. – Он чувствовал эту напряженную тишину. Вынув бумажник, он вытащил банкноту. – Вот десять монет. Давай освобождайся поскорее и вскипяти водички, будь так добр. – Он заставил себя подавить боль в животе и серьезно глядел на Текса.

Но Текс промолчал, нервно вздрогнул и отвернулся.

– Вам все равно надо есть до тех пор, пока она действительно не закончится, – презрительно сказал Кинг, оглядывая хижину. – Кто хочет кофе?

– Я хочу, – вызывающе бросил Дино. Он сходил за кастрюлей, наполнил ее водой и поставил на плитку.

Кинг бросил на стол десятидолларовую бумажку. Дино посмотрел на нее.

– Нет, спасибо, – поблагодарил хрипло, тряся головой, – только кофе. – Неуверенными шагами он прошел в конец хижины.

Люди стыдливо отворачивались от затаенного презрения Кинга.

– Я буду очень рад, ради вашего же блага, сукины вы дети, если война действительно закончилась, – тихо проговорил Кинг.

Питер Марлоу вышел из кабинета коменданта лагеря и торопливо зашагал к хижине американцев. Он автоматически отвечал на приветственные возгласы знакомых, чувствуя на себе недоверчивые взгляды. «Да, – подумал он, – я тоже не верю в это. Снова оказаться дома, снова увидеть своего старика, выпить с ним, посмеяться. С ним и со всей семьей. Господи, вот будет удивительно! Я жив! Я выжил!»

– Привет, парни! – Он, сияя, вошел в хижину.

– Привет, Питер, – ласково сказал Текс, вскакивая и пожимая ему руку. – Парень, мы все обрадовались, узнав, что убрали часового.

– Слишком мягко сказано, – засмеялся в ответ Питер Марлоу.

Они окружили его, и он чувствовал, что согревается теплом этой встречи.

– Что поделывает большое начальство? – спросил Дино.

Питер Марлоу рассказал, что происходило на совещании, и они все осознали возможную опасность. Все, за исключением Текса.

– Черт, не нужно думать о худшем. Война закончилась! – уверенно сказал он.

– Вот уж точно, закончилась, – подтвердил хрипло Макс, входя в хижину.

– Привет, Макс, я… – Питер Марлоу замолчал. Его удивило выражение глаз Макса. – У тебя все в порядке? – спросил он тревожно.

– Конечно в порядке! – вспыхнул Макс. Он протолкался к своей койке. – Какого черта вы уставились на меня? Не может, что ли, парень один-единственный раз выйти из себя? Что вы все, ублюдки, пялитесь на меня?

– Не переживай, – посочувствовал Текс.

– Слава богу, скоро выберемся из этой вонючей помойки! – Лицо Макса болезненно потемнело, а рот кривился. – Вас это касается тоже, паршивые ублюдки!

– Заткнись, Макс!

– Пошел к черту! – Макс стер слюну с подбородка, потом полез в карман, вытащил пачку десятидолларовых банкнот, с яростью изорвал их и разбросал, как конфетти.

– Какой бес в тебя вселился, Макс? – спросил Текс.

– Никакой, сукин ты сын! Бумажки эти ни к черту не годятся.

– Как?