Король-лев. Новые подвиги

В ту ночь павиан спал в своем гнезде на ветвях зонтичного дерева. На следующую ночь он тоже никуда не отлучался. Алита до восхода солнца не сомкнула глаз, но Горо даже не пошевелился во сне, сладко похрапывая. На третью ночь, измученная бдениями, антилопа заснула, и как на зло заболели сразу три ее подружки. Алита, рассердившись на себя, решила проведать свою сестричку, а заодно выспаться, чтобы продолжить наблюдения за павианом.

Сестра, к счастью, была здорова. Она очень соскучилась по Алите и своим друзьям, но идти в стадо было еще рано. Вся трава вокруг была съедена, и Алита отправилась к самому краю болота.

Солнце нещадно палило, поднимая над Тарзинской топью сизую дымку испарений. Внезапно Алита услышала плеск болотной воды и шорох раздвигаемых трав. Кто-то приближался к болоту, не опасаясь быть услышанным. Алита хотела побежать на звук, чтобы отвлечь внимание приближающегося незнакомца от своей сестры, но тут глаза ее различили знакомую фигуру. Павиан Горо! Все ее подозрения подтвердились.

Алита всю жизнь старалась ни о ком не думать дурно, потому что любое зло, как учили ее старейшины, начинается с дурной мысли. Во всех и во всем есть что-то хорошее, как во всех и во всем есть дурное. Думая о ком-нибудь плохо, можно только усилить в нем дурные качества вместо того, чтобы сделать его лучше. Кроме того, дурная мысль всегда ищет единомышленников и всегда их находит, и тогда все вместе они начинают изливать свое зло на бедную жертву. Это продолжается не один день, и участвуют в этом не один, а тысячи. До чего же низко и ужасно думать о других дурно!

Между тем старый павиан, по щиколотку увязнув в черной жиже, устало перебирал кривыми ногами и что-то громко кричал. Когда его голос стал особенно резким и почти дошел до поросячьего визга, болото расступилось. Алита, забыв обо всем, наполовину высунулась из-за кустов. Никогда еще она не видела подобного чудовища.

Над топью взметнулась огромная змеиная голова, следом показалось гигантское чешуйчатое тело. Пасть монстра разверзлась, вместе с ревом выпуская ядовитый дым, отравляющий все живое.

– Змея! – ахнула ошарашенная Алита.

Тотчас рядом с первой головой выросли две другие, огромные и безобразные. Круги пошли по колеблющейся поверхности болота.

– Трехглавый дракон! – ужаснулась антилопа.

Три головы чудовища колыхались и раскачивались в жутком танце. Чешуйчатые шеи сплетались, словно порождение кошмара. Как диковинные лианы, подчиняясь незримой музыке, они то скручивались клубком, то опадали лилово-зелеными лепестками. Кожа дракона, покрытая муаровыми разводами, топорщилась трехгранной чешуей. Каждая чешуйка заканчивалась острой иглой с дрожащей на конце капелькой яда. Это было устрашающее зрелище, но еще больше была поражена Алита, когда услышала хриплый голос павиана.

– Я ли не забочусь о твоей ненасытной утробе?! – сварливо ворчал Горо. – А как ты, Сатха, выполняешь условия договора?

Дракон Сатха все так же монотонно повторял рисунок танца. Павиана это, похоже, ничуть не смущало. Он для убедительности погрозил кулаком в сторону чудовища:

– Учти, если так будет продолжаться, тебе вместо свежего мяса придется довольствоваться лягушками да жабьей икрой! Где обещанная власть над джунглями, где молодость и красота, что ты сулил мне при первой встрече? – визжал павиан.

Несколько месяцев назад павиан Горо и дракон, случайно встретившись, быстро подружились. Но не на добрых чувствах были основаны их отношения. Каждый видел свою выгоду в этом странном товариществе. Дракон Сатха, поселившись в болоте, был удовлетворен ежедневным сытным обедом, который ему обеспечивал Горо, по ночам разбрасывающий ядовитые болотные травы у водопоя. Павиан злорадствовал, видя горе и тоску своих соседей, а также надеясь на обещанные Сатхой блага.

Горо терпеливо ждал исполнения своих заветных желаний, потирал в преддверии удовольствия руки: то-то будут все завидовать, когда он возвеличится! Сегодня пришел день требовать плату. Обитатели джунглей собирались покинуть злосчастное место, если утром заболеет еще хоть кто-нибудь. И Сатха расплатился. Алита увидела, как одна голова чудовища наклонилась, почти касаясь земли, и схватила отчаянно визжащего павиана. Голова и плечи Горо скрылись в бездонной утробе, а ноги еще некоторое время дергались. И сразу же дракон нырнул, лишь глухо чавкнуло болото, смыкаясь над ним.

Так Горо стал жертвой своих алчных желаний. Он сердился, говорил злые слова, завидовал чужому счастью. Он считал себя самым умным, очень много думал о себе и крайне мало о других. Он полностью отдался злобе, забыв, что зло всегда работает только на себя. Вот он и погиб от своего страстного, неистового желания власти над другими существами, потому что следовал путями зла, пытаясь воздвигнуть свои трон на чужих смертях. А настоящая власть – это прежде всего бескорыстное служение другим, желание творить добро ради добра, а не за награды, подчинение своих интересов интересам окружающих.