Король-лев. Новые подвиги

– Ну нет, Ваше Величество! Все говорят, что я угрюмый. Мне нужно встряхнуться. Вот я и решил прогуляться. Пойдем вместе к Тарзинской топи, не зная дороги, чтобы отыскать логово, которое никто не видел, и победить дракона, который совершенно неуязвим. Это как раз то, что мне нужно. Уж если это меня не развеселит, то уж и не знаю, что еще может помочь. А теперь, – добавил он, немного помолчав, – отправимся в путь.

Остаток дня и почти всю ночь Король-Лев и Толлан медленно шли на север, переходя вброд мелкие лужи и обходя более глубокие стороной. Дорогу им преграждали длинные, глубокие протоки, обойти которые было невозможно. Приходилось плыть. Первые три они преодолели легко, но когда стали перебираться через четвертую, Толлан вдруг остановился, тревожно глядя в воду. Оглянувшись, Симба увидел, как угрожающе вздулась позади них вода, будто что-то громадное двигалось под самой поверхностью.

– Вот и крокодилы здесь завелись, – грустно заметил Толлан. – Кстати, это и есть первый встречный, о котором вы говорили, Ваше Величество. Что-то мне не хочется спрашивать его ни о чем.

Отойдя от протоки подальше, путешественники остановились. Взглянув друг на друга, они не могли удержаться от улыбки. Оба были мокрые, а на шерсти налип толстый слой грязи. Гнилостный запах тины, казалось, пропитал их до костей. Но нет худа без добра. Эта вонючая грязь хотя бы частично спасала их от вездесущих москитов, которые тучами носились над ними. В своих странствиях Король-Лев привык к укусам насекомых, но в районе Тарзинской топи их было слишком много.

Утро выдалось облачное, и полчища москитов в зарослях тростника, где путники устроили привал, свирепствовали еще сильнее, чем ночью. Однако тела, облепленные грязью, были практически неуязвимы.

Осмотревшись, Толлан мрачно заметил, что недостатка в воде они испытывать не будут, но с едой могут быть проблемы. Конечно, он может попробовать словить угря, но нисколько не удивится, если ничего не поймает. Симба лишь усмехнулся в ответ на его ворчание. Толлан все же наловил кучу рыбы. Наевшись до отвала, путешественники могли пару дней не думать о еде.

Вечером они двинулись дальше. Толлан, как обычно, шел впереди, с неподражаемым искусством выбирая твердые участки почвы и избегая открытых освещенных пространств, где их случайно мог заметить Сатха. Глядя на своего спутника, Король- Лев подумал, что если он и сумеет справиться с заданием, то благодаря Толлану. И действительно, бдительный, обладающий особым чутьем, бобер был идеально приспособлен для такого странствия.

До сих пор путешественникам сопутствовала удача. За три дня они сумели одолеть эти дикие пространства, даже смогли, не подвергаясь особой опасности, определить примерное местонахождение логова Сатхи, до которого оставался примерно день пути. Шли они, в основном, ночью, а днем отдыхали.

– Послушай, – сказал Король-Лев, когда друзья устроились на очередной привал, – если я выгляжу хотя бы наполовину таким же грязным и усталым, как ты, то здешние обитатели не видели более мерзкого создания.

– Вы выглядите намного хуже, Ваше Величество, – был ответ. – Возможно, я никогда больше не захочу на вас смотреть, по крайней мере, до тех пор, пока вы как следует не вымоетесь.

– Ты просто загнал меня в тупик, – рассмеялся Король-Лев. – Если я сейчас же отмоюсь, ты все равно не сможешь на меня посмотреть, потому что меня тотчас же сожрут москиты.

Наутро после долгого и трудного ночного пути они вышли к краю обширной низины. Ее целиком покрывал губчатый ил, в котором вязли лапы, а из-под слоя гниющей растительности при каждом шаге брызгали струйки липкой грязи. Это и было то место, которое они так долго искали, – логово Сатхи. Дно низины терялось в дымке ядовитых испарений. Иногда оттуда доносились тяжелые вздохи и хрип. Трехглавый дракон спал после очередной охоты. Симба и Толлан молча переглянулись и тихо отползли в джунгли, окружающие это гиблое место с северной стороны. Там Король-Лев улегся, положив голову на лапы, и погрузился в размышления о том, как можно справиться со столь огромным и свирепым монстром.

Подобного Сатхе ни в джунглях, ни в саванне не встречалось. Этот дракон был воплощением страха и зла для всего живого. Даже могучие слоны избегали его, потому что было достаточно одного укуса – и огромный слон падал замертво.

Искать встречи с Сатхой, тем более в одиночку, было для Симбы равносильно самоубийству. Однако взглянув на молчавшего бобра, Симба встрепенулся. Разве он один? С ним его друг Толлан, болотный бобер, готовый разделить смертельную опасность. Симба с благодарностью посмотрел на Толлана.

Трудно выразить словами чувство духовного братства, которое играло исключительную роль в жизни любого обитателя джунглей или саванны. В мире, где столько опасностей, столько врагов, наделенных острыми когтями, клыками или рогами, где любой может нанести смертельный удар, инстинкт братства очень силен. Он столь же необходим, как и сердце. Иначе и быть не должно. Только так можно выжить в этом суровом мире.