Король Людвиг II Баварский. Драма длиною в жизнь. 1845—1886

Лутц был умным, амбициозным, сильным деятелем в баварской политике, почти два десятилетия он оказывал влияние на политику государства. В нем ценили его уверенность и боевую напористую суть, красноречивость, но среди своих коллег он был мало популярен, поскольку прослыл хитрым и безжалостным политиком, который ради достижения целей готов пойти на все. Свою благосклонность у Людвига он снискал еще тем, что в беседах с королем он не перечил ему и не давал советов. Со временем он выстроил так работу системы, что вместо короля Лутц сам взял на себя бразды правления и заставил чиновников принимать решения.

Вернемся наконец к Вагнеру. В конце ноября 1865 года усилился мощный штурм на Вагнера в мюнхенских газетах, которые основывались только частично на фактах, в основном была клевета. Статья в Der Volksbote fьr den Bьrger und Landmann от 26.11.1865 года, вероятно, запущена Пфистермайстером, где на Вагнера продолжились сыпаться чудовищные нападки.

Вагнер знал критическое отношение Людвига к Пфистермайстеру и Пфордтену и что король подумывал об их увольнении, поэтому решил дать совет Людвигу в письме 27 ноября 1865 года не медлить с решением: «Ваш секретарь чувствует себя могущественным, как Вы: он управляет широко рассеянной толпой своих приспешников, которые заботятся о том, чтобы клеветать своему высокому господину, – и это происходит. Самые страшные слухи наполняют город: то, что Вы пренебрегаете правительственными делами, просто предаетесь фантазиям. Как говорят, „музыкант“ оказывает решающее влияние на ваши политические решения… Поэтому мои энергичные советы остаются неизменными: немедленное увольнение Пфистермайстера и одновременное назначение Ноймайра для консультаций по формированию нового кабинета».

Вагнер полагал найти в Максе фон Ноймайре (1808–1881) единомышленника, поскольку Пфордтен и Пфистермайстер относились также к его противникам, которые стояли за его увольнением. И даже если Вагнер давал политические советы и призывал Людвига сформировать новый кабинет и вспомнить в качестве его главы фон Ноймайра, бывшего министра внутренних дел, который ушел в отставку в начале ноября, то у короля было свое мнение на этот счет. Как правило, Людвиг отклонял любое вмешательство Вагнера в государственные дела, которые он считал неприкосновенной сферой короля. Людвиг показывал, что на него тяжело было повлиять извне и заставить принять решение, если инициатива исходила не от него самого. В чем Вагнер убедился в письме от Людвига в тот же день: «Основательно я обдумал Ваш совет, будьте твердо убеждены, мой дорогой; то, что я отвечу Вам теперь, не происходит из быстро вспыхнувшего чувства, которое, как Вы могли подумать, охватило меня, как только я получил Ваше письмо, нет, я ответил спокойно и сознательно. У меня были причины уволить Ноймайра и лишить его (в течение некоторого времени) моего доверия и моей королевской милости, насколько непоследовательным это было бы теперь с моей стороны, этому мужчине, которому я повторяю полную причину для недовольства, поручить образование нового кабинета. Пфистермайстер – это незначительный и бездарный человек, – это несомненно; долго я не оставлю его в кабинете, увольнять его и остальных господ кабинета, все же сейчас кажется мне нежелательным; время еще не пришло. – Я заявляю это с полной уверенностью…»

Людвиг не поверил в то, что за публикацией «позорной» статьи стоит кабинет министров: «Позорная статья, которую вы мне прислали. О злой, испорченный мир! Вы будете удивлены, когда я скажу вам: статья исходит не из кабинета, как бы ни казалось. Не будем обращать внимания на газетные сплетни».

О границе влияния Вагнера на Людвига можно найти правильные замечания в мемуарах Пехта: «Фаворитизм никогда на самом деле не существовал. Вскоре стало очевидно, что король, хотя он иногда любил общение с Вагнером, нисколько не склонялся к чрезмерному влиянию его или кого-либо еще». Людвиг не стремился посвящать Вагнера в политические дела, поэтому так мало слов о политике можно найти в королевских письмах к композитору. Изредка, конечно, интересовался мнением своего друга. Но если Людвиг не желал обсуждать политику, а Вагнер продолжал беседу, то король мог отвлеченно насвистывать или вежливо промолчать.

Композитор попытался защититься против нападок и опубликовал анонимную контрстатью в Mьnchner Neuesten Nachrichten 29 ноября с атаками на кабинет министров и секретариат. Людвиг же в этот день пытается переубедить министра Пфордтена: «Я прошу Вас не верить преувеличениям… Я слышу, что настроения в Мюнхене несколько возбуждены и что в обществе много обсуждают Рихарда Вагнера. Даже говорят, это неслыханное дело, что он [Вагнер] отвлекает меня от государственных дел и стремится завоевать влияние. Я преследую через него только художественные цели, и я настоятельно призываю Вас при каждой подходящей возможности решительно противостоять этим слухам и всячески противоречить им…»

Первоначально личные разногласия между Вагнером и Пфи и Пфо разрослись до государственного политического значения.