Король Людвиг II Баварский. Драма длиною в жизнь. 1845—1886

Пока трения вокруг Шлезвиг-Гольштейна продолжали разгораться между Австрией и Пруссией, ковался мифический проект нового бельгийского королевства. Князь Максимилиан Карл фон Турн-унд-Таксис (1802–1871), правивший в Регенсбурге, сговорившись с прусской и баварской партией ультрамонтанов, задумал для своего старшего сына Максимилиана Антона (1831–1867) проект нового королевства, состоящего из Рейнланд-Вестфалии и примерно половины Бельгии. Для успеха нужно было найти банк, который и был вскоре создан в Антверпене, – банк Андрэ Лангранда-Дюмонсо (Landgrand-Dumonceau). В этом деле также участвовали: немецкий юрист, советник, дипломат, а на самом деле разведчик Георг Клиндворт (1798–1882) из Брюсселя, которого не раз завербовывали несколько европейских лидеров и принцев. Он познакомил Таксиса с крупным финансистом и банкиром Ланграндом-Дюмонсо (1826–1900). Клиндворт считался одним из самых влиятельных тайных дипломатов начиная от Венского конгресса до времен Бисмарка. Они полагали, что их банк сможет оказывать финансовое давление на политиков и высокопоставленных лиц. Австрия возглавила бы Германию, в то время была бы «разбита вдребезги» Пруссия, от которой откупились бы уступками территорий в Северной Германии и Баварии. Авторы проекта стремились заручиться также поддержкой короля Людвига.

Поначалу эта компания понадеялась на Пауля Турн-ундТаксиса, бывшего адъютантом Людвига II, что он сможет лоббировать проект своего отца и сумеет повлиять на баварского короля. Когда поняли, что через Пауля ничего не удалось добиться, они обратились к Рихарду Вагнеру. Зная о его неблагонадежном финансовом положении, клика решила приманить его денежной бонусной долей в недавно созданном банке и будущей финансовой поддержкой его музыкальных проектов. Они обратились к композитору в феврале 1865 года. Для этого Вагнер должен был использовать свое влияние на Людвига и подвести его к решению заменить кабинет-секретаря Пфистермайстера, который явно не пойдет с ними на сделку, на Георга Клиндворта, ставленника принца Турн-ундТаксиса, и также уволить министра Пфордтена. По замыслу, Клиндворт должен был находиться в непосредственном окружении Людвига и советовать королю политические идеи. Композитор увидел, что дело слишком пахнет жареным, и отказался участвовать в проекте. Из этого дела Вагнер лишь вынес убежденность, что молодого короля окружают неправильные советники – Пфистермайстер и Пфордтен. Он принял верное решение, поскольку этот «бельгийский проект» вскоре рухнул. К тому же противостояние Вагнера с Пфи и Пфо никак не было связано с этим утопическим проектом нового королевства.

В католическом Мюнхене вскоре тайный роман Вагнера и Козимы стал известен общественности и вызвал насмешки и осуждение. Тема широко муссировалась в прессе, поливавшей грязью композитора, его возлюбленную Козиму и ее супруга Бюлова.

Чтобы не вызвать разочарования и немилости короля Людвига, Вагнер и Козима скрывали от него свои отношения. Вагнер понимал, что в глазах короля он должен оставаться безупречным, поэтому он всячески отрицал роман с замужней дамой и к тому же попросил Людвига опубликовать в прессе опровержение адюльтера. Композитор надеялся, что это положит конец слухам.

Людвиг впоследствии узнал правду осенью 1868 года и не смог простить Вагнеру эту ложь. Король, не готовый к такому известию, был задет до глубины души. Не одобряя связь Вагнера с замужней Козимой, он никогда не выказал ему своего нерасположения.

Охлаждению отношений между королем и композитором способствовали также разногласия из-за мюнхенских постановок «Золота Рейна» и «Валькирии». Людвиг пожелал поставить в 1869 году «Золото Рейна» и в 1870 году «Валькирию» в Мюнхене, а Вагнер был настроен против отдельных постановок. Он не хотел, чтобы какая-либо часть была поставлена отдельно от всей тетралогии «Кольца». Вагнер мечтал о собственном театре, где он мог бы быть сам себе хозяином и где бы ему не навязывали чужую волю.

Встречи стали более редкими и вовсе прекратились до 1876 года, но оживленная переписка не прерывалась.

Людвиг писал Вагнеру 12 июля 1867 года: «Наши отношения, никогда не встречающиеся на земле, настолько благородны и божественны, что даже тень низшего мира никогда не сможет осквернить его своими ядами».